- Ничего, - почти спокойно ответила она, отчетливо понимая, что сейчас начнется….Но вопреки всем ее выработанным реакциям, она, даже боясь самой себе признаться, хотела услышать, как этот оплот суровости и сдержанности будет ее распекать. Она чувствовала, что за язвительностью и насмешкой кроется нечто большее, то, что он не может себе позволить.
Яков схватил руку Анны: тыльная сторона кисти была обожжена.
- Ну кто бы сомневался!!! – начал он назидательно занудствовать.- Вы не ищете легких путей! Не отравить, так решили подставить меня под топор гнева Вашего жениха за порчу вверенного имущества, - с этими словами он буквально потащил Анну к раковине, развернул ее лицом к крану и открыл воду. Чтоб она не вздумала самовольничать, стал сзади и обеими руками сунул ее кисть под упругую струю. По инерции он пробубнил еще пару нравоучений и смолк. Сердце перестало биться, дыхание прервалось – только сейчас он понял, какую ловушку расставил сам себе. Ее бедра оказались у него между ног. В опасной близости находилась макушка Анны, с собранными в хвост волосами. Один локон вырвался на волю и приковал внимание мужчины к нежной шее. Тонкий, ни с чем не сравнимый запах желанной женщины, словно сильнейший наркотик, поработил волю, выключил разум и контроль. В кольце его рук Анна замерла и закрыла глаза. «Будь что будет!» - эта мысль, словно мячик для пинг-понга, прыгала у них в головах, своим напором изгнав все другие.
Глава 15 Я хочу от Вас детей
Яков, не выдержал, захватив губами своенравную завитушку волос, коснулся нежной кожи. Девушка вздрогнула, и он ощутил, как напряглась в его объятиях спина, готовая, как пружина развернуться. Прижавшись всем телом, он, как безумный, целовал ее шею, словно отпечатывая следы. Ледяная вода, изо всех сил пытавшаяся охладить неумолимо разгорающийся пожар, признала свое бессилие. Анна повернула голову навстречу покорившим ее губам и произошло неизбежное. Яков, слегка переместившись, словно не веря, легкими поцелуями прошелся по границам ее рта, запоминая каждый миллиметр. Губы девушки доверчиво приоткрылись, и его язык, как дерзкий завоеватель, ворвался внутрь, утверждая свою власть.
Мучительно –сладкий, страстный, обжигающий поцелуй говорил «Да!» на все «Нет!» Какие бы преграды ни стояли между ними, они уже знали: губы не ошибаются. Каждый почувствовал, что единственный человек, который может заменить всю Вселенную, уже здесь.
Слиться в одно целое. Руки. Анна мягко высвободила из железной хватки руку, повернулась лицом и мокрой, заледеневшей, нежно погладила шею мужчины. Льдинка на пылающей коже. Яков вздрогнул. Не обтерев ладони, жадно прижал к себе ее бедра и поднявшись выше, словно не веря, сжал тонкую талию. Пальцы скользнули под короткую футболку. Еще мгновения назад холодные руки сейчас словно прикоснулись к огню. Стало нечем дышать. Руки не ошибаются.
Мысли, слова – ушли. Слияние губ. Мало. Мало. Анна встала на носочки. Теперь сердца рвутся навстречу друг другу, и, оказавшись рядом, они поймали ритм и застучали в унисон. Сердца не ошибаются.
Оторвавшись от покоривших его губ, Яков начал лихорадочно целовать лицо девушки, шею, спускаясь ниже. Хрупкая ключица, выглядывавшая из выреза, окончательно лишила его разума. Подняв почти больной взгляд, он отчаянно искал ответ в глазах Анны. Ответ на незаданный первозданный вопрос: «Ты моя?» Глаза не ошибаются. «Твоя! Твоя!» - прошептала глубокая синева, прощаясь…
Анна отвела взгляд. Легко ладонями коснулась лица Якова. Вмиг пересохшими губами она целовала его. Коротко. Как –то безнадежно, обреченно, не позволяя вновь слиться. Затем обхватила его за талию и уткнулась головой в грудь. Запоминая, вдыхая его запах.
И только что достигшее пика умопомрачение рванулось вниз, в пропасть, обрывая все внутри.
Без слов Яков понял: это максимальное количество счастья. И оно уже отмерено. Усмиряя дыхание, он с горечью подумал, что готов наняться садовником, дворником, водителем, лишь бы быть с ней рядом.
«Ага,- хмыкнул здравый смысл, получив изрядного пинка от мужского самолюбия. – И каждое утро низко кланяться- Здравствуйте, Кирилл Как-Там-Вас! Да я убью его!!!» Яков крепко прижал к себе девушку, взорвавшую его мир, своего Черного лебедя.
Это все, на что расщедрилась Судьба. Яков стиснул зубы. Слова, которые сейчас прозвучат, разделят жизнь на «До» и «После». «И что? Ты даже не попытаешься бороться?»