Однако события приняли совсем другой ход.
Едва Яков присел на корточки перед печкой, как послышался испуганный визг.
- А-а-а-а-а-!-завопила Анна, вместе с копной сваливаясь на пол. Мужчина бросился на выручку. Он разгреб кучу и вытащил девушку, как хрусталь из посылки.
Прижав ее к себе, он начал успокаивающе гладить ее по волосам, по спине, обирая с нее травинки.
- Что случилось, моя хорошая?
-Там..там.. О Боже, Яков Платоныч! Там мышь и она по мне походила!!!
Яков облегченно рассмеялся.
- Ну вы меня и напугали! А еще больше этого несчастного грызуна.
- Этот грызун меня чуть не укусил.
- Ну успокойтесь, придется поступить неблагородно и выгнать хозяев из дома. Временно. Пока мы здесь. Что же у Вас так сердечко стучит?! Я думал, вы стойкий оловянный солдатик, а Вы маленькая трусиха.
Поглаживая обнаженную спину девушки, он пропустил момент, когда его затопила безграничная нежность. Он еще крепче прижал к себе Анну и заскользил губами по нежной шее. Ключица. Снова шея. Легкие поцелуи согревали девушку и призваны были успокоить, но успокоили, вернее, усыпили только его хваленую бдительность. Он опомнился только тогда, когда понял, что его рука уже дерзко ласкает упругую грудь. Он задохнулся. Растерялся. Что он делает? Она обидится! Или еще больше обидится, если он остановится? Горло пересохло. Его бросило в жар. Никогда в жизни так не хотелось обладать женщиной. Едва ли не до судорог. И никогда в жизни он не был в такой растерянности. Данное себе и Анне слово не претендовать на нечто большее, чем друг, словно оживший капкан, пыталось схватить его за руку. Но он мужчина, в конце концов. И мужчину делают мужчиной поступки, а не слова. И забросив куда подальше все сомнения, он умело освободил ее белья, уже твердо зная, каким будет ответ.
Анна, закрыв глаза, потянулась к нему губами. Яков одной рукой подхватив ее под попу, другой сдернул плед и невероятным образом , одним движением, бросил его на лежанку поверх сена.
Можно было бы сказать, что мир перестал существовать для них, но это было не так. Безумно лаская девушку, он вдруг со всей ясностью понял, что Судьба дала ему еще один шанс завоевать эту недоступную красавицу.
И сейчас в нем боролись два страстных желания. Одно – всецело завладеть девушкой, прочувствовать ее каждой клеточкой, каждым нервом. Потерять разум от ее манящего тела, от ее запаха, от сладостного единения.
Другое – забыть о себе, подчиниться только одной цели- заставить ее потерять разум. Зацеловать, заставить стонать, изгибаться в томлении, трепетать и рваться навстречу ему, его горячим губам, жаждущим рукам и нескромным ласкам. Заставить забыть обо всем. Обо всех. И в первую очередь о Кирилле.
И выпустив на волю всю свою страсть, он всецело подчинился этому второму желанию – завладеть ее телом, ее душой, ее мыслями.
Его ласки были настойчивы, нескромны; желание покорить девушку, найти ее самые чувствительные, сокровенные точки, о которых будет знать только он, подчинило себе всю его суть.
Словно играя на самом совершенном музыкальном инструменте, он чутко реагировал на малейший отклик. Вызывая сладостный вздох или страстный стон, он закреплял остроту момента жадным поцелуем, словно создавая прочные якоря, способные удержать ее возле себя.
Анна смущенно попыталась запротестовать в ответ на его откровенные ласки, однако он мягко, но уверенно обхватил одной рукой ее запястья и, поцеловав их, завел за голову, полностью получив власть над ее телом. Яков был настойчив и требователен, осознавая, что от его губ и рук сейчас зависит все...
Глаза девушки были закрыты в истоме, она выгибалась, уже не противясь его напору, полностью отдавшись страсти.
- Ты моя! – вкладывал он в каждый поцелуй.
И когда услышал «Да » в ответ, отпустил ее руки.
Доведенная смелыми ласками почти до изнеможения, Анна уже не могла сдерживаться. Едва Яков накрыл своим телом, она подалась ему навстречу, сгорая от безумного желания всецело принадлежать этому мужчине.
Тела слились, превратив миф об одном целом в реальность. Они, безусловно, были созданы друг для друга. Одно на двоих дыхание, сердцебиение и тончайшее чувствование другого.
Анна вздрогнула , изогнулась и застонала. Яков успокаивающе, нежно прошелся по ее коже, стискивая зубы от переполнявшего его желания. Как безумно ему хотелось сейчас взорваться миллионами крошечных спецагентов, каждый из которых мог навсегда привязать к нему Анну. Соблазн был так велик, что Яков едва не зарычал. Но он не имеет права лишать ее выбора – она сказала, что не будет рожать. Неимоверным усилием воли он заставил себя сдержаться.