Кто-то держался за голову, кто-то стонал и повизгивал, тоненько, на одной ноте. Кто-то плакал, размазывая грязь по пьяной мордашке.
В целом, подростки вели себя так, как и должны: они были растеряны, они не знали, что делать, и не могли помочь ни себе, ни друг другу.
Не потеряли самообладания только Фудзи и несколько парней-байкеров, что постарше. Они уже начали разгребать завал из машин — убедиться, что под ним нет других пострадавших, когда из ущелья, негромко стрекоча и поливая площадку желтым ослепительным светом, всплыл вертолёт.
Бока его были синими, с продольными золотыми полосами. Вероятно, кто-то в городе увидел взрыв, и позвонил в полицию.
В это же время у подножия, от городской черты, послышался вой сирен. Хорошо бы это были скорые…
Кое-кто из пришедших в себя ребят что-то кричали в телефоны — надеюсь, они сумеют обрисовать обстановку адекватно…
Заметив вертолёт, те подростки, машины которых не пострадали, кинулись бежать. Завизжали покрышки, взревели моторы — площадка опустела в считанные секунды.
Остались лишь раненные, да завал из машин.
Мимо нас промчался Суши. Комбинезон мальчишки уже не сверкал первозданной белизной. Головную повязку он где-то потерял и длинные косички нелепо топорщились во все стороны, как щупальца осьминога.
Сев в одну из последних машин, он был таков.
Я вопросительно посмотрел на Фудзи. Тот покачал головой.
— Это моя вина. Ребята сегодня собрались из-за меня. Да и должен же кто-то рассказать полиции, как всё было.
— Тебя могут закрыть.
— Разберусь, — улыбнулся парень. Щека его была в крови, от уха до подбородка тянулась глубокая царапина. — А вот тебе, Антоку, не мешало бы скрыться.
Я растерялся.
— Как ты меня назвал?
— Да ладно, не дури, — Фудзи хлопнул меня по плечу. — Лучше прими дружеский совет: уходи. Рано тебе появляться перед камерами.
— Фудзи, ты принимаешь меня за кого-то другого, — я говорил искренне. Но проследив взгляд парня — тот вновь смотрел на мой шрам — мысленно отвесил себе хорошего пинка.
Я совсем забыл о прежнем носителе оболочки. За неполные сутки со мной случилось столько событий, что я напрочь выбросил из головы проблемы бывшего владельца тела: похищение и то, что пацана наверняка ищут… Даже не попытался разузнать о его прошлом.
Я вздохнул.
Обмануть Фудзи не получится. Парень меня узнал, и теперь не выпустит из виду. А кроме того, необходимо узнать, кем был подросток, тело которого я занимаю. Это может быть важно.
Я посмотрел на свои руки. Они были грязны и ободраны, из мелких порезов сочилась кровь. Отлично. То, что надо.
Приложив ладони к лицу, я хорошенько поелозил руками по коже, размазывая грязь и пыль, превращая всё это в нечитаемую маску.
— Что ты делаешь? — тон у Фудзи был таким, словно он опасался за мой рассудок.
— Один раненый подросток ничем не отличается от другого, — криво улыбнулся я. — К тому же, мне действительно нужна помощь.
Я показал плечо, из которого всё ещё торчал небольшой осколок стекла.
— Ты псих, Антоку!
— Зови меня, пожалуйста, Курои, ладно? — попросил я. — Остальное обсудим позже.
Один за другим, на площадку въезжали белые микроавтобусы с красной полосой, из них сыпались люди в голубых бумажных комбинезонах. Медики.
Они споро взялись за дело. Погрузили на носилки Сабуро, девчонку с проткнутым бедром, ещё нескольких тяжелораненых — два микроавтобуса развернулись, и завывая сиренами, устремились назад, в Такамацу.
Остальных деток укутывали в одеяла, давали горячее питьё.
Среди медиков было двое не в голубой, а в желтой форме. Подходя к детям, они просто накладывали ладони на повреждённое место, из-под рук вырывался призрачный золотистый свет… А потом они переходили к следующему.
Лица людей в желтых комбинезонах были сосредоточены, взгляды устремлены внутрь себя.
— Кто это? — слова вырвались прежде, чем я успел подумать.
Фудзи бросил косой взгляд, но всё же ответил:
— Это сэнсэи. Целители. Иди! — он толкнул меня в бок. — Вытащат тебе стекло.
Испытывая кучу сомнений, я всё же пристроился в конец очереди. Посмотрев, как ведут себя подростки, тоже начал всхлипывать, провёл рукой под носом, размазывая сопли… но спохватился, и решил, что это уже перебор.
Успокоился, и остальное время просто наблюдал за работой сэнсэев.
Когда пришла моя очередь, целитель — ею оказалась сухонькая пожилая женщина с добрыми глазами — прищелкнула языком.
— Ой-ёй, дорогуша, много крови потерял.
— Извините, — я склонил голову.
— Эй, он ещё и извиняется! — женщина выпрямилась, и посмотрела на второго медика, требуя поддержки.