Коромысло. Так называлась эта вещь в одном из миров — Травень, Сечень — уже не помню. Но с её помощью даже хрупкие девушки носили по два тяжеленных дубовых ведра, наполненных водой…
Повесив на каждый конец по две сумки, я начал подъём.
Не скажу, что было легче, чем в первый раз. Мышцы не просто ныли, их разрывало от напряжения. Временами казалось, что я падаю, что я уже упал, просто каким-то непостижимым образом этого не заметил.
Пот лил в три ручья.
Палка скользила и натирала загривок. Кроме того, стоило мне оступиться, как сумки начинали угрожающе раскачиваться…
С завистью я вспоминал, как легко, едва касаясь ступеней, летела наверх Сакура.
Я ненавидела эту лестницу, — сказала она, прежде чем начать подъём.
Это не наказание, — руки были заняты тем, что придерживали коромысло с сумками, и вытирать пот было нечем. — Это испытание. Моё тело слишком слабо для того, чтобы выдержать такие нагрузки. И если я не смогу что-то придумать — просто надорвусь.
Ссадины на спине, полученные утром во время падения на сёдзи, жутко жгло потом. А хорошо нас долбануло…
На меня вдруг, неожиданно, снизошло спокойствие. Попав в незнакомую обстановку, я растерялся. Навыки посланника отключились, перестали действовать. Но сейчас, когда наконец-то выдалось время подумать…
Нас оттолкнуло друг от друга огромным выбросом кинетической энергии. Эфир — это сила, пусть и неощутимая физически. Но на неё распространяются те же законы мироздания…
Увлечённый новой идеей, я остановился. Снял коромысло и опустил сумки на одну из ступеней. Распрямил хрустнувшие позвонки… Это меня и спасло.
Такеда спикировал неожиданно, как коршун на цыплёнка. Если бы я брёл по лестнице, согбенный грузом и усталостью, его план бы удался.
Сбросить новичка с лестницы. Сбить с ног, и просто наблюдать, как он катится к подножию, ломая, одна за другой, кости. А потом можно сказать: это несчастный случай. Он просто не выдержал.
Выставив руки, я остановил Такеду в полёте. Жар в ладонях возник мгновенно, будто так и надо. Мальчишку отбросило метров на пять, но он успел сгруппироваться и упал на острую грань ступени не спиной, а всего лишь задом.
Судя по выпученным глазам и немому крику, копчик ему отбило основательно. Но он всё равно поднялся. Кулаки покрылись синей дымкой, которую мальчишка незамедлительно швырнул мне в грудь.
Драться с торопливыми глупцами — одно удовольствие, — говорил один из моих учителей в далёком детстве. Деревушка называлась Синанджу. Бабушка возила меня туда, на занятия к мастеру Серебряной Воды…
Воспоминания накрыли мой разум, словно вуаль.
Я видел сквозь неё два сгустка синего огня, летящие в грудь, и видел Мастера Серебряной Воды — молодого парня, с длинными чёрными волосами и одной серебряной прядью надо лбом. Улыбчивого, с добрым и мудрым взглядом…
Не думая, я сделал пару движений руками — словно разгонял невидимые волны. Синие шары улетели в кусты, вызвав переполох в стайке воробьёв.
Такеда, завизжав от досады, как дикий кот, ринулся на меня.
Оставаясь во власти воспоминаний, я отшагнул в сторону, пропуская мальчишку мимо. Тот споткнулся о выбоину, и начал долгое падение в пропасть. Я видел ужас в его глазах…
— Живой? — я помог Такэде подняться, и зачем-то отряхнул его старую заношенную до дыр майку на спине.
Мальчишка сердито дёрнул плечом, вырываясь, но сделав шаг, остановился и посмотрел исподлобья, с вызовом.
— Зачем ты меня спас?
— Мне не нужна твоя смерть.
Заметив, что говорю свысока, как взрослый с ребёнком, я спустился на одну с ним ступеньку, и посмотрел в глаза.
— Разве обязательно воевать? — вопрос был глупым и наивным, но это первое, что пришло мне в голову.
— А как ещё узнать, кто из нас сильнее?
Хороший вопрос… Детям всегда нужно знать, кто круче. Так они создают свою систему ценностей, и занимают в ней соответствующее место.
— Давай так, — я устало опустился на ступеньку и наконец-то вытер пот подолом рубахи. — Перетаскаем всё, что нужно, а потом, если останутся силы — сразимся. Но по правилам. Мы же не дикие.
— Ладно, — после паузы мальчишка кивнул.
Я не думал, что он согласится так быстро. Заготовил несколько аргументов… Один из навыков посланника — дипломатия. Способность договориться с кем угодно.
Такеда похромал вниз — сказывался удар копчиком.
— Подожди, — мысль возникла мгновенно, и я поддался порыву.
— Что ещё?
— Ты знаешь, что произошло утром, когда наши энергии столкнулись? — подумав, мальчишка коротко кивнул. — Я тут подумал… А что если применить эту силу к поднятию тяжестей?
У него сверкнули глаза.