Руки его лежали на подлокотниках кресла и почти не двигались. Но под левой был небольшой пульт. Соболев нажал какую-то кнопку и кресло, развернувшись, поехало по ковру в сторону застеклённого шкафа у стены.
При его приближении дверцы открылись, за ними обнаружился бар.
— Плесни мне вот из этой бутылки, — я не сразу понял, что просьба его обращена ко мне.
— Подозреваю, что это очень вредно для вашего здоровья, — сказал я, но подчинился.
Подошел, откупорил хрустальную бутылку с золотистой влагой, плеснул в тяжелый стакан — совсем чуть-чуть, на полпальца. И протянул Соболеву.
— Мне всё вредно, — старик взял стакан. Рука, к моему удивлению, не дрожала. — Даже дышать. Так что, какая разница? — Он сделал небольшой глоток и опустил руку с бокалом на колено.
— Что с вами случилось? — мне показалось, такой вопрос будет уместен от родственника.
— Всего лишь неудачный магический эксперимент, — он словно отмахнулся от этой подробности. Как от мухи.
— Вы — сэнсэй?
— У нас, в России, мы называем себя магами.
Я протянул руку и почти коснулся его плеча. Почти — но не совсем.
— Я не чувствую вашей ауры. Никакого движения эфира. Словно и вы, и я — обычные люди.
— Тебя напоили особым напитком, — пояснил Соболев. — Обычная предосторожность, его действие скоро пройдёт. Видишь ли, мне было необходимо убедиться в том, что ты тот, кто есть.
— И как? Убедились?
— Разумеется. Ты — не принц Антоку. Не мой внук.
Я во все глаза смотрел на этого удивительного человека. Сидя в инвалидном кресле, поговорив со мной буквально пять минут, он самостоятельно пришел к тому, в чём я так и не смог убедить никого другого.
— Но вы говорили, что узнали…
— Разумеется, — и он вновь приподнял уголки губ. — Тело принадлежит моему внуку, в этом нет никаких сомнений. Если я когда-нибудь не смогу опознать родную кровь — значит, мне больше незачем жить, — он помолчал, как бы давая время словам проникнуть в мой разум.
Я сглотнул. Почувствовал, что и сам бы охотно выпил, и подошел к бару. Пошарил глазами по этикеткам, и увидев бутылку с минеральной водой, налил себе полный стакан.
— Но меня съедает жгучий интерес, — продолжил Соболев. — Кто ты такой?
Я вспомнил, что дед Сакуры тоже довольно быстро определил, что в теле принца — другое сознание. И ничуть этому не удивился.
— То есть, о самой возможности такого перемещения вы осведомлены, — сказал я. Соболев кивнул.
— С древних времён существуют особые техники… — медленно проговорил он. — Вживую этого никто не видел, но мы знаем: достигнув определённого состояния, можно сконцентрировать своё сознание, и послать в другие миры. А уж о том, что они существуют — знают все. Посвящённые, разумеется.
Что-то подобное говорил и дед Сакуры. "Таттва порядка. Познав её, адепт может воспринять конечную реальность мира. И перейти в другие пространства"…
— Мы пользуемся обыкновенным прибором, — сказал я. — Называется метасендер, — в принципе, запрета на разглашение информации, как такового, не было. Просто считалось, что от этого больше хлопот, чем пользы… — Он перемещает матрицу сознания, подбирая наиболее подходящего реципиента в другом мире. На самом деле, это обмен разумов. Не вытеснение.
— Хочешь сказать, мой внук всё ещё жив?
— Разумеется, — я поднял брови. — Там, откуда я пришел, для перемещённых созданы все условия. Он находится в прекрасной синтетической оболочке, и скорее всего, в данный момент развлекается.
— Как интересно, — губы Соболева еле шевелились. Но в глазах зажегся поистине маниакальный свет.
— Скажи, этот… прибор, он может перенести сознание… в пределах одного мира?
— То есть, просто поместить в другое тело?
— Да.
Глядя на все эти трубки, я прекрасно понимал его чувства.
— Только теоретически, — сказал я. — Много лет назад, на заре эпохи путешествий, было несколько неприятных… прецедентов, — я имею в виду, что ничего хорошего не происходит, когда тело правителя, например, занимает какой-нибудь мошенник. Или фанатик, который верит, что может изменить мир к лучшему… — В каждый прибор встраивается предохранитель. Перенос возможен только из мира в мир. Кроме того: сейчас, в данный момент, прибора у меня нет. Я и сам, можно сказать, "застрял" в этом теле.
— Ладно, — плечи его чуть опустились. Но больше Соболев ничем не выдал разочарования. — Тогда просто расскажи, кто ты такой, и зачем явился в наш мир.
Я вздохнул. Когда я рассказал о себе Фудзи, думал, что он мне поверил. Парень даже согласился помочь мне найти Шиву… А потом оказалось, что принц Константин ведёт свою игру, в моё происхождение не верит, и ему глубоко наплевать на Разрушителя и на то, что мир катится в тартарары.