— Ты хочешь спросить, часто ли на самолёты нападают драконы? — спросил он спокойно. Но где-то за этим спокойствием вибрировала ярость. — Пожалуй, могу точно тебе сказать, друг Курои: это первый случай за многие годы.
— Значит, такое уже было?
— Ага. Во время войны, сто лет назад. Самолёты тогда были — те ещё этажерки. Летописи Ямато гласят, что «твари, испуская всепожигающий огонь, падали с неба, как раскалённые камни и сжигали дотла целые города». За точность цитаты не поручусь, но смысл именно таков.
— И что с ними стало? — Фудзи посмотрел непонимающе. — Ты сказал, с тех пор такого больше не было.
— Магов, способных вызывать бедствия подобного масштаба, единицы, — Фудзи сказал это неохотно. — Они все — на учёте у правительства, как военнообязанные. Практиковать метаморфозы просто так — запрещено. Нарушение закона карается лишением тонкого тела.
Я вспомнил Сэнсэя и послушника Тэнго Такеду. Почему Сергей Ильич открылся мне? Почему сказал, что Такеда — очень мощный маг?.. Наверняка он преследовал какую-то цель.
— А Храм Тысячи Ветров? — уши болели почти нестерпимо. В потолке открылись лючки, из которых выпали дыхательные маски. Протянув руку, я поймал одну и приложил к лицу. Сделал несколько вдохов… Фудзи проделал то же самое. — Сергей Ильич тренирует очень сильных магов. И правительство о них не знает.
— Откуда ты знаешь? — спросил он, отняв маску от лица.
Двигатели выли на высокой ноте.
— Он сам это сказал.
— Сергей Ильич всегда был вольнодумцем, — кивнул Фудзи. — Поэтому и залез на неприступную гору.
— Скорее, труднодоступную, — усмехнулся я. — Мы же с Сакурой поднялись по этим чёртовым ступенькам…
Лучше говорить на отвлечённые темы, чем думать о том, что мы находимся в хрупкой металлической сигаре, в верхних слоях атмосферы. В то время, как за нами охотится настоящий дракон.
— Да нет, именно неприступную, — тряхнул кудрями Фудзи. Похоже, ему тоже позарез нужно было отвлечься от того, что творилось за бортом. — Если бы дед Сакуры не захотел, ты бы ни за что не смог взобраться по этим чёртовым ступенькам.
Значит, вот оно что. На горе у хитрого сэнсэя — свой маленький изолированный мирок. Он прячет там запрещённых адептов, которые занимаются недозволенной магией…
В этот момент нас тряхнуло. С правой стороны послышался громкий грохот, похожий на выстрел.
Мы с Фудзи подпрыгнули, и если бы не были пристёгнуты ремнями — наверняка поразбивали бы себе носы.
— Кажется, правый двигатель накрылся, — сказал Фудзи. — Значит, дракон не отстал.
— Что за шум а драки нету? — в проходе, цепляясь за спинки кресел, воздвигся Колян.
Маска для сна сдвинута на лоб, плечи украшает клетчатый пушистый плед. Не дожидаясь, пока мы ответим, он отодвинул переборку и шагнул в кабину пилотов. Но через минуту вышел и бодро устремился к хвосту.
— Он не отстал? — в спину водителю спросил Фудзи.
— Ещё парочка таких заходов — и нам хана, — не оборачиваясь, проворчал Колян.
Всем телом — спиной, разворотом плеч, наклоном головы — он излучал решимость. Я поспешно отстегнулся, и выбравшись из кресла, поспешил за Коляном. Фудзи тоже.
Мы прошли мимо стюардессы — девушка так и сидела, надежно пристёгнутая к узкому стульчику рядом с кухней.
— Таня, где мои вещи? — не останавливаясь, спросил Колян.
— В багажном отделении… — она тоже с готовностью отстегнулась. — Вам показать?
— Сделай милость, — водитель добродушно улыбнулся, пропуская девушку вперёд.
Самолёт к этому времени трясло мелкой дрожью. Она передавалась через корпус на всё, что было в салоне. От этой дрожи противно ныли зубы и казалось, что тело вот-вот рассыплется на кусочки.
— Вот ваш багаж, — девушка указала на несколько продолговатых ящиков, сложенных штабелем у стены.
Колян снял верхний, открыл и достал длинную чёрную трубу довольно большого калибра.
— Ого! — Фудзи восхищенно присвистнул. — ПЗРК!
— Хорошо, что частные самолёты не досматривают, правда? — подмигнул Колян.
— А князь знает? — Фудзи недоверчиво потрогал пальцем трубу.
Колян в это время открыл два других ящика, из одного достал несколько тусклых обтекаемых ракет.
— Знает, не знает… Какая разница? — водитель на нас не смотрел. — Дело семпая — вести переговоры. А моё — сделать так, чтобы мы остались живы, если эти самые переговоры зайдут в тупик…
— Но как ты собираешься стрелять?.. Не из самолёта же?
— Вот это видел? — Колян подбросил на ладони какой-то брелок.