Водителем был здоровенный дядька. Немолодой. Кожа на бритом загривке собрана в мощные складки, воротничок форменной куртки глубоко врезается в шею. Плотно прижатые к голове уши и сломанный нос выдают бывшего боксёра. Маленькие, утопленные под кустистые брови глазки смотрят внимательно и равнодушно, но в целом лицо простое. Даже симпатичное. На каждом пальце — руки его спокойно лежали на руле — какая-нибудь татуировка. Якорь, цепь, паук, буквы, из которых складывалось слово «БАТЯ»…
— Колян, — представился водитель, когда мы с Фудзи устроились в салоне. — Семпай велел помогать тебе во всём. Так что обращайся.
Он не был сэнсэем — или магом, как принято говорить в России. Просто опытный, битый жизнью мужик.
Иногда этого достаточно.
Лимузин тронулся плавно, почти незаметно. Несмотря на габариты, он органично влился в поток машин на проспекте. Колян знал своё дело.
— В баре есть бутеры, — сказал, не оборачиваясь, наш новый знакомый. — С нормальной колбасой и сыром, не эти ваши рисовые колобки… Извините. Никого не хотел обидеть.
— Нормально, — махнул рукой Фудзи. Он уже распахнул дверцы небольшого бара и по-хозяйски орудовал внутри. — Колбасу мы тоже любим. Ого! Московская сырокопчёная. Супер.
— Сыр Костромской, масло Вологодское, — комментировал Колян. — Семпай любит всё самое лучшее. В термосе — чай с чабрецом. Если хотите чего покрепче — у меня есть фляжка. Держу для особых случаев. Сам-то я непьющий — работа такая. Да и семпай не любит.
— Спасибо, мы тоже обойдёмся, — Фудзи уже впился зубами в бутерброд, второй протянув мне. Запах был необычный, но аппетитный.
— Если хотите побазарить наедине — я могу поднять перегородку, — сказал Колян. Мы почти выехали из Осаки — вокруг зеленели пригороды. — Но семпай обычно ездит так.
— И мы будем — так, — сказал я. — Тем более, что ваш совет может пригодиться.
В зеркало заднего вида я увидел, как взгляд водителя чуть потеплел.
— То есть, обычно ты возишь Соболева? — спросил Фудзи с набитым ртом. — Его личный шофёр, да?
— Не только шофёр, — охотно ответил Колян. — И швец и жнец, как говориться. Телохранитель. Могу достать всё, что угодно. Разузнать-разнюхать. Выбить информацию. Или долги, например…
— Доверенное лицо, значит, — Фудзи подмигнул.
— Мы с Алексей Григорьичем «вот так», — на секунду оторвав руки от руля, он показал сдвинутые кулаки. Довольно внушительные, надо сказать.
Я понял, что он имеет в виду: князь Соболев отправил за мной своего очень близкого человека. Большая честь.
— И лимузин, стало быть, его собственный, не из проката? — продолжил ненавязчивый допрос Фудзи.
— Сегодня утром доставили паромом из Владивостока, — гордо сообщил Колян. — Семпай любит, чтобы его окружали знакомые вещи.
Пока мы перекусывали, лимузин выбрался из городской сутолоки на загородное шоссе. Колян прибавил скорости.
То и дело он поглядывал то в боковые зеркала, то в зеркало дальнего вида. И жал на педаль газа. Мотор лимузина, набирая обороты, утробно урчал.
— Что-то не так? — каким-то образом мне передалась тревога водителя.
— Да хвост за нами, — ответил тот. — В городе я думал — случайность. Едет чувачок тем же маршрутом — бывает. Но сейчас точно говорю: за нами он едет.
— Один? — Фудзи тут же подобрался. Закрутил крышку термоса с чаем, убрал в бар, закрыл дверки.
— А бес его знает, — в голосе Коляна беспокойства не ощущалось. — Я вижу одного. Спортивная тачка. Желтая с зелёной полосой. Не самый лучший вариант для слежки, но…
— Она должна отвлечь наше внимание, — сказал я. — От других.
— Я тоже так думаю, — спокойно кивнул водитель. — Покатаемся. Узнаем, что им нужно.
— Вот, — сказал Фудзи. Он пытался что-нибудь разглядеть в заднее стекло, но безуспешно. Стекло было тонированное. — Это то, о чём я тебе говорил.
— Насчёт убийств? — я вспомнил, о чём мы беседовали на пляже перед тем, как сесть в лимузин.
— После того, как СМИ на всю страну раструбили, что принц Антоку жив, и теперь является национальным героем — император Ёмэй в ярости. А уж что чувствует мой старший братец — и сказать боюсь.
— Но зачем? — я чувствовал, как мощная машина движется всё быстрее. Сиденья мелко вибрировали на неровностях дороги. — Зачем журналисты это сделали?
— Как это зачем? — Фудзи презрительно фыркнул, не понимая моего недоумения. — Сенсация! Принц, который пропал десять лет назад, вдруг нашелся. Мало того: он стал очень сильным сэнсэем, а ещё спас мост — гордость Ямато… Есть чем похвастаться.