А потом заметил, что оба они смотрят на меня с интересом, и как-то уж слишком испытующе. Под их взглядами в мозгу у меня что-то щелкнуло.
— Она это сделала специально, — сказал я. — Пустила такую дезу. И постаралась, чтобы новость распространилась как можно шире… Зачем?
— Пути Мадам неисповедимы, — буркнул Колян. Затем встал, прошел в угол, где стояла печь, и открыв дверцу, принялся складывать в неё дрова.
— Она хочет, чтобы все крепко поверили в заговор против государя, — сказал я. — Она записала тебя в приспешники Бестужева и в агенты собственного старшего брата.
— Сётоку даст отрезать себе руку, — прочавкал Фудзи. — Но не возьмёт меня в помощники.
А в моей голове продолжало щелкать, словно где-то рядом находился счётчик радиации. Отвернувшись к стене, я уставился на брёвна, и принялся рассматривать переливы древесных жилок. Как причудливо свиваются они в кольца, как огибают сучки, какие создают прихотливые узоры…
…Салтыкова сказала всем, что Фудзи предатель. Но на самом деле, она так не думает. Ей просто нужно, чтобы принц "проснулся", начал действовать. Чтобы он помог расшевелить гнездо шершней, и выманил их наружу.
Она использовала принца Фудзивару как приманку.
Мысль была интересная. И смелая. Настолько, что даже про себя я решил её не озвучивать.
— Так почему нам нельзя обращаться к Эфиру? — повернувшись обратно к друзьям, спросил я.
К этому времени в печке уже вовсю ревело пламя, белый дым тонкими струйками выходил сквозь дверцу, и Колян её захлопнул.
Вдруг стало как-то по-особенному уютно. Гул печки, запах свежих поленьев, чёрный закопчённый чайник, который уже начал посвистывать…
— Нам нужно выйти на Бестужева, так? — спросил Фудзи, бросая желтую кожуру на стол. — Потому что где будет он — там, скорее всего, мы найдём и Любаву. Девушку наверняка отлично спрятали, но граф… — мой друг мечтательно улыбнулся. — Он посчитает прятаться ниже своего достоинства. Он — настоящий даймё, понимаешь? Он раскинет сети, расставит ловушки и примется ждать добычу.
Ну в точности мои мысли. Только наоборот.
— Но граф может вычислить нас по "отпечаткам", — до меня начало доходить. — По тому следу, что мы с тобой, чудовище, оставляем в тонком мире. А нам нужен эффект неожиданности.
— Чтобы подобраться к нему как можно ближе! — вскричал я.
Неожиданно Фудзи расхохотался. Да так заразительно, что я тоже невольно улыбнулся.
— Чо ты ржёшь, как конь? — добродушно спросил Колян.
— Помнишь, перед отъездом в Россию, я говорил: страшно любопытно будет понаблюдать, что он натворит, когда пройдёт инициацию, — пояснил Коляну Фудзи, тыча в меня пальцем.
— Да уж, — фыркнул телохранитель. — Натворил, так натворил… Ведром не расхлебать.
— Так вот, — мой друг присел на край стола. — После того, что ты наделал в Москве, чудовище моё, великий магистр будет ждать СОКРУШИТЕЛЬНОЙ магической атаки. Ему в голову не придёт, что ты сможешь обойтись без Эфира.
— А ты ведь сможешь, верно? — подмигнул Колян. — Ты ведь пришел оттуда, где знать не знают об Эфире. В глубине души ты, Вован, такой же простец, как и я, — осклабился телохранитель. И почему-то мне его заявление не показалось оскорбительным. Даже наоборот. — Партизанскую войну изобрели мы, простецы. Когда столетиями скрывались по лесам от магов, которые считали обычных людей чем-то вроде кроликов.
— Круто! — просиял Фудзи. — Это будет занимательно. Никаких возмущений Эфира. Ничего такого, что может нас выдать. В свете этой стратегии твоё новое личико нравится мне всё больше, друг Курои. Можешь ходить, где хочешь — никто и не подумает, что ты — принц. Что до меня… — он пожал плечами.
— Голь на выдумки хитра, — пробасил Колян. — Покрасим тебе волосы, или побреем. Наставим фонарей под глазами, челюсть на бок — тоже милое дело…
— Ну ты того, этого, — Фудзи сделал вид, что испугался. — Может челюсть всё-таки не надо?
Телохранитель, судя по выражению лица, собирался ответить что-то шутливо-утвердительное, но я не выдержал.
— Подождите, — переведя дух, я продолжил. — Как вы собираетесь выследить Бестужева БЕЗ МАГИИ?
На меня посмотрели, как на слабоумного. Меня похлопали по спине. Мне сочувственно заглянули в глаза и пощупали лоб.
— Что-то ты, Курои-кун, совсем плохой стал. Наверное, половина мозгов в мускулы утекла, — съехидничал Фудзи.
— К хорошему привыкаешь быстро, — философски поддакнул Колян. Выставив перед собой батарею консервов, он вскрывал банки складным армейским ножом, одну за другой. — Магия-шмагия, Эфир…
— Мы будем ловить его, как обычного преступника, — торжественно заявил Фудзи. — Опрашивать свидетелей, искать улики.