— Ясно, — был у меня ещё один вопрос. Но при Фудзи я его задавать не хотел. А он словно бы почувствовал мою заминку, потому что вдруг засобирался.
— Знаете что? Вам нужно попрощаться, — вдруг сказал принц. — А я пойду. Выберу себе местечко в транспортнике… Курои, ты когда-нибудь летал в транспортном самолёте?
— Нет.
— Тогда представь: тебя поднимают на высоту пятнадцати километров в консервной банке. Она продувается всеми ветрами, никакой изоляции. А ты сидишь на жесткой лавочке, и даже в туалет сходить нельзя — там его попросту нет. Так что я вас оставлю. Поищу удобства, поностальгирую заранее в тёплых и уютный условиях…
— Ты хочешь о чём-то поговорить, внук, — сказал Соболев. — И я даже догадываюсь, о чём.
После Слияния с Артефактом между нами окрепла незримая связь. Не только родственного характера. Думаю, что через Кладенец мы с князем повысили эмпатические способности.
— Шива, — кивнул я. — Салтыкова сказала, что он пойман. Что её люди смогли захватить и самого Разрушителя, и даже устройства, которыми он располагал.
— И тебя волнует, правда ли это.
— Да.
Князь испустил глубокий вздох. Остановился, всё так же заложив руки за спину — он любил ходить именно так, — и посмотрел на небо. Вдалеке от света фонарей было видно, какие яркие там звёзды.
— Я не могу дать ответ на этот вопрос, — наконец сказал он. — Не потому, что не желаю, — он посмотрел мне в глаза, тем самым подчёркивая, что говорит искренне. — Я не знаю. Никто не знает. Даже Государь.
— Как такое может быть?
— Временами Дарья выходит за обычные рамки своей компетенции, — сказал он. — К счастью, это случается крайне редко. Впрочем, она заслужила это право своей безграничной преданностью империи. И Святославу лично.
— То есть, пока она сама не скажет, вам неудобно об этом спрашивать, — перевёл я на обычный язык.
— Видишь ли, если бы должность КИБ занимал мужчина… Всё было бы намного проще. Но по давней, веками устоявшейся традиции, этот пост принадлежит женщинам. Именно они лучше всего защищают безопасность империи.
— Хранительницы очага, — сказал я.
— Да, именно так, — улыбнулся князь. — Никто не относится к своим детям более заботливо, чем их мать.
— И никто, кроме матери, не может настолько яростно защищать своё потомство.
На этом мы попрощались. Князь пошел к Руслану, где на нижней ступеньке трапа его уже поджидал Колян, а я отправился искать Фудзи. И те самые удобства, которые он так горячо хвалил.
…Не сказать, чтобы путешествие к северным границам империи доставило нам с Фудзи удовольствие.
Слишком серьёзной была миссия, слишком важной цель. Все наши помыслы и разговоры — в те короткие моменты, когда мы оставались наедине — были об одном.
Кроме того, существование в качестве новобранцев ни у меня, ни у Фудзи не будило добрых воспоминаний.
Для того, чтобы мы соответствовали образу, и не служили темой для досужих слухов, нас обоих обрили по последней армейской моде, вымыли казённым мылом и дали совершенно новую, но абсолютно безликую форму — чтобы убрать даже намёк на принадлежность к высшему сословию, как выразился мой друг, принц Фудзивара.
— Одно утешение, — сказал по этому поводу Фудзи, разглядывая отражение, за неимением зеркала, в луже воды. — Форма новобранца мне идёт.
— Не думаю, что в той среде, где нам предстоит вращаться, кто-то это оценит.
— Дело в собственном достоинстве, чудовище моё, — надевая каску, изрёк Фудзи. — Важно, как ты сам себя ощущаешь.
Будучи посланником и меняя тела на каждом задании, я рассматривал внешность исключительно с утилитарной точки зрения. Хорошая физическая форма важна при выполнении миссии — всегда приходится много бегать, а и того хуже — сражаться. С оружием, или в рукопашной… Но привлекательность себя, как объекта, я никогда не воспринимал всерьёз.
Какая разница, как выглядеть для незнакомцев?
Но мой друг Фудзи считал не так. Вежливым, но твёрдым голосом он гонял кастеляна армейского склада, пока тот не подобрал всё ТОЧНО по размеру, ссылаясь на уложение за номером таким-то, я не вдавался — о том, что новобранец гвардии государя, его императорского величества, должен выглядеть так, чтобы не посрамить честь… По-моему, он всю эту чушь выдумал, не сходя с места. Но звучало убедительно.
— Нам лететь всего несколько часов, — бурчал я, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Форменные ботинки немного жали. А китель натирал подмышками…
— Когда мы придём в порт, нас не должны принять за шпаков, которые и солёной воды не нюхали, — строго пенял Фудзи. Это всё равно, что… Заявится в банду босодзоку на самокате. Смекаешь?