— Доброе утро, Максим! — улыбнулся он и я даже усмехнулся от этого — сразу видно, что улыбка для него очень редкая штука — даже лицо растягиваться не хотело.
— И вам того же, — кивнул я, но улыбаться в ответ не стал — не дождется. Раньше нужно было вести себя нормально. — Вот Лунный камень для моего эликсира.
Он осторожно развернул платок, внимательно осмотрел камень со всех сторон, понюхал его и с удивлением посмотрел на меня.
— Холодный, свежий… Где ты его достал, парень? Неужели купил у кого-нибудь?
— Какая вам разница? Там, где достал, его уже нет.
— Угу, — кивнул он, снова понюхал его зачем-то и даже прикрыл глаза, будто наслаждался запахом. — Дорого он обошелся, наверное.
В ответ я лишь пожал плечами. Не стану же ему рассказывать, что я его не покупал, а добыл в бою? А вообще интересно, сколько он теоретически стоит. Надо будет спросить у Ибрагима, когда выйдем из лавки.
— Когда будет готов эликсир? — спросил я у него вместо ответа.
— Три дня, — ответил он. — Нужно, чтобы Лунный камень растворился, понимаешь?
— Мой господин, скажи ему, чтобы не забыл тебе вернуть остатки от камня, — сказал мне Турок. — Для эликсира потребуется не больше половины. Компонент очень ценный, нечего ему его дарить.
— Хорошо, — кивнул я. — Три дня, значит три дня. Только вернете мне то, что останется от Лунного камня.
— Да там может быть и не останется ничего, там ведь…
— Вернете половину, больше для него не нужно, — оборвал я его на полуслове.
Он хотел было что-то сказать, но посмотрел мне в глаза и передумал.
— Хорошо, Максим, я постараюсь чтобы все получилось с первого раза. Остатки камня я верну.
Гадюкин почесал свою бородавку на носу и решил добавить:
— Там может быть даже несколько грамм Искрицы останется — я тебе их тоже отдам.
— Угу, хорошо бы было, — сказал я и вышел из его вонючей лавки на свежий воздух.
Как же хорошо на улице! Надо у него начинать скидки требовать за то, что приходится в такой обстановке заказы делать. Хотя скидку он и так вчера пообещал сделать. Дед ему пригрозил, что в другом месте оптовый заказ сделаем, если нам цена не подойдет, а Гадюкин когда узнал на сколько закупка предполагается, даже затрясся. Все бородавку свою чесал, пока нам лучшую цену обещал.
Я посмотрел на часы — одиннадцать. Отлично. Успею еще за курткой новой заехать, а потом обед и в квартиру. У меня в планах было еще до приезда Нарышкина в Тенедом смотаться.
Ну а что? Настроение отличное, эликсир заказан, плечо не болит, так чего зря время тратить?
Глава 7
На этот раз я про зефир для Бормотуна не забыл — притащил целых три килограмма. Хотя это такое, ему сколько не привози он все равно за один присест съедает все свои запасы.
Ну и про остальных тоже не забыл, всем подарки привез. Я их заранее купил — Новый Год все-таки, как без подарков?
Для Хорнборна приобрел новую глиняную кружку с изображением Собора Василия Блаженного. Он пиво постоянно пьет, которое сам же и варит, а мне его кружка всегда не нравилась — вся в сколах, как будто он ее грыз.
Да и сам гном все время жаловался, что она для него с каждым днем все меньше становится. Скоро на один глоток всего будет хватать. Понятное дело — с его-то ростом. Она у него в руке смотрелась как игрушечная.
А это была то, что нужно! Литровая! На несколько глотков точно хватит! Пока, во всяком случае.
Для Лакримозы выбрали украшение — серебряное ожерелье с драгоценными камнями. Дориан сказал, что золото ведьмы не носят, так что вот, остановился на серебре.
Она любила всякие такие цацки. У нее их целая деревянная коробка. Чего там только нет! Кольца, браслеты, цепочки… Целая сокровищница.
В Тенедоме меня как всегда поприветствовал Хорнборн, который чуть меня не раздавил, но вот что-то его неизменной радостной улыбки я не увидел. Выглядел он каким-то хмурым, будто думал о чем-то невеселом.
Хммм… Не нравится мне это. Вообще на него не похоже.
— Ты чего такой мрачный? — спросил я у него, пока мы шли к дому. — Случилось что-то?
— Мальчик мой, что здесь может произойти? — спросил у меня Дориан. — Сам он живой, Лакримоза вон из окна рукой машет… Просто не с той ноги встал, у него такое бывает.
— Да нет, Мор, вон Лакримоза тоже что-то особой радостью не светится…
Хорнборн не отвечал и молча топал к дому. Вот только почему-то к его тыльной стороне, там, где хозяйство держал и свои мастерские.
— Ты чего молчишь, Хорнборн? Я спрашиваю — случилось что-то?