— Стоп! Победа за Рахманиновым!
Громкий крик судьи тонет в оглушительных аплодисментах, я и сам не замечаю, что хлопаю изо всех сил. Классный бой! Оба хороши. Конечно, я до последнего надеялся на чудо в виде победы Соловьева, но выиграл сильнейший. Ну что же, значит так тому и быть.
В этот момент кланявшийся в разные стороны Аркадий нашел меня взглядом и помахал мне рукой. Я усмехнулся и ответил ему тем же. Через несколько часов все выясним, а пока второй поединок старшекурсников и обед.
От второго боя старшаков мы с Нарышкиным получили огромное удовольствие. Ну еще бы, ведь в нем вылетел Юрский! Причем не просто вылетел, а проиграл нашему общему знакомому Собакину, который, как оказалось, умеет не только торговать и доставать всякие редкие шутки. Фехтовал он просто отлично!
Мне очень понравился его стиль. Он все делал не так как меня учил Ткач. Там, где я бы ушел в защиту, Костя предпочитал атаковать. Вместо того, чтобы ускориться в какой-то момент, он наоборот замедлялся и в то же время выстреливал как туго сжатая пружина, когда на мой взгляд следовало закрыться.
Однако все это не помешало ему дойти до сегодняшних поединков и даже выйти в финал. Казалось бы, при таком отношении к делу он вообще не должен был пройти квалификацию, но нет, вот он прошел до финала. Нужно будет на досуге обсудить с Виктором, что он думает на этот счет. Сам-то он учит меня всегда следовать правилам…
Обедали мы вчетвером, вместе с девчонками, которые сразу после поздравлений меня с выходом в финал, поспешили поделиться с нами своей радостной новостью. Утренние слухи оказались правдой и Серебрякова точно в медицинском блоке. Ревет как белуга и грызет матрас от досады.
— Мне по секрету сказали — у этой змеюки все патлы выпали! — поделилась с нами оперативной информацией Дашкова. — Так ей и надо! Надеюсь навсегда!
Ну не навсегда… Но какое-то время лысой походит, это точно…
— Надо же, какая досада, — с улыбкой сказал Нарышкин и бросил на меня красноречивый взгляд. — Даже не знаю, с чего вдруг с ней такое могло произойти?
— Черноротая сильно, вот с чего, — подсказала Алиса. — Рано или поздно это должно было случиться. Просто здорово, что ее вечером на балу не будет! Меня от одного ее вида мутить начинает.
Ох и Цветкова… Долго она Серебряковой не забудет, что та ко мне пыталась подкатывать…
— Точно, — поддержала ее Настя. — Теперь, по крайней мере, королеву честно выберут, а то эта сучка наплела интриг с три короба. Уже заранее себя в короне видела.
Я с улыбкой слушал последние сплетни, без которых «Китеж» просто нельзя себе было представить, и получал абсолютный кайф от этого обеда. Что-то подобное в следующий раз произойдет очень нескоро — недели через две. Хорошее настроение, отличная компания, что еще нужно для отличного обеда?
Мой мозг регулярно пытался переключиться на предстоящий бой с Рахманиновым, но я уходил от этих мыслей. Как учил меня Ткач, между боями всегда нужно давать мозгу отдохнуть.
Как любой инструмент он требует хорошего к себе отношения и нельзя все время заставлять его работать. Да и Дориан советовал то же самое. Вот только не всегда получалось. Как-то само собой так выходило, что стоило отвлечься на пару минут, как перед глазами сразу появлялся ринг
— Макс, ты с нами? — услышал я голос Алисы, когда отвлекся в очередной раз. — Мне кажется, ты сейчас где-то очень далеко.
— Да так, просто задумался. Ты что-то сказала?
— Угу, я спросила — как думаешь, может Алена прийти на бал в парике?
Блин, они все о Серебряковой… Я уже о ней и думать забыл…
— Не думаю, — ответил я и только сейчас заметил, что в столовой не было никого из закадычной троицы наших верных врагов.
— Ага, я тоже обратил внимание, — сказал Нарышкин, глядя куда я смотрю. — Наверное оплакивают свои тяжелые потери.
Вот так, за разговорами о всяких мелочах пролетело не только время обеда, но и час отдыха после него, который я решил провести в компании Бориса.
Никто из ребят даже слова не сказал. Думаю, всем было понятно, что мне нужно немного побыть одному, чтобы настроиться на предстоящий поединок.
Стального гиганта я нашел возле школьного озера, где он находился большую часть времени, когда не расхаживал по парку. Я так понимаю, это у него было самое любимое место. Он мог сидеть здесь часами, что-то рассказывая уткам на своем непонятном языке.
Кстати, сегодня был далеко не первый раз, когда я составлял ему компанию в сидении возле озера. Мне нравилось проводить время рядом с ним, под его тихую тарабарщину. Можно было спокойно собраться со своими мыслями, а когда нужно — даже поговорить с конструктом. Уверен, что он понимал абсолютно все, что ему говорят.