— А ты не можешь это сделать по линиям судьбы?
— Нет. Здесь этих линий столько и они так перепутаны, что в них сам черт ногу сломит. Правда, опасных линий внутри дома нет. Это уже неплохо. Однако на всякий случай держись ко мне поближе. И приготовь пистолет. Он может понадобиться в любую секунду.
— Понял.
Алвис вытащил пистолет и проверил, снят ли он с предохранителя.
Между тем Толгрим подошел к следующей двери, внимательно ее осмотрел и осторожно толкнул. Дверь открылась. За ней был коридор, на стенах которого висели трехмерные картины.
Проходя мимо этих картин, Алвис не удержался и задержался возле одной из них. Картина являлась портретом девушки в богатом, с большим вырезом платье. Тонкие, изящные руки, пышные волосы, лицо, притягивающее странной, зловещей красотой.
Совершенно машинально Алвис протянул руку, чтобы прикоснуться к портрету. В этот момент девушка заявила:
— Проваливай. Нечего тут топтаться. И не смей меня трогать руками.
Невольно сделав шаг назад, Алвис несколько мгновений ошарашенно рассматривал портрет. Ничего не происходило. Лицо девушки оставалось неподвижным.
Осмелев, Алвис снова шагнул к портрету.
— Проваливай. Нечего тут топтаться. И не смей меня трогать руками, — заявила нарисованная на потрете девушка.
Алвис облегченно вздохнул. Всего лишь говорящий портрет. Делов-то…
— Ты что там застрял? — яростным шепотом спросил Толгрим.
— Сейчас, сейчас.
Алвис поспешно догнал учителя. Тот стоял перед следующей дверью.
— Еще раз отвлечешься, задушу собственными руками, — сообщил Толгрим. — Прямо на месте. Чтобы не дать черному магу проделать с тобой еще что-нибудь похуже. Дошло?
— Я больше не буду, — заявил Алвис.
Ему было очень, очень стыдно. В самом деле, какое он имел право забыть о том, где они находятся и зачем именно в этот дом пришли?
— Смотри у меня, — грозно сказал Толгрим и уже более мирным голосом спросил: — Ну как картина, понравилась?
— Ничего особенного, — небрежно сказал юноша. — Правда, в первую секунду впечатляет. Потом понимаешь, что это всего лишь трюк, и эффект теряется.
Толгрим усмехнулся.
— Да ты, я вижу, критик… Ладно, пошли дальше. И больше таких фокусов не выкидывай. В тот момент, когда ты пялился на эту картину, тебя запросто могли убить хоть десять раз подряд.
Следующая комната оказалась большим залом, заставленным огромным количеством каких-то диванчиков, козеток, низеньких столиков, огромных, красиво расписанных ваз, изящных статуэток. В дальнем конце зала находилась винтовая лестница на второй этаж.
Толгрим покачал головой.
— Ну да, — прошептал он. — Вот без этого они обойтись не могут. Обязательно нахапают красивых вещей, как попало упихают их в большую комнату и считают, что сделали свою жизнь более одухотворенной. Однако где же комната этого «любителя искусства»? Неужели на втором этаже?
— А что, вполне может быть, — прошептал в ответ Алвис. — Я бы точно в эту ночь постарался забраться куда-нибудь подальше от входной двери. Пошли на второй этаж.
— Подожди, — Толгрим предостерегающе поднял руку.
В этот момент в недрах дома зародился жуткий, противный вой. Казалось, его издал сам дом. Во всяком случае, кто именно может так выть, Алвис догадаться не мог.
— Ну и ну, — прошептал юноша. — Прямо мороз по коже…
— Иногда черные маги заводят себе сторожевых псов, — объяснил Толгрим. — Жуткие твари, с которыми лучше не сталкиваться.
— Это кто угодно, только не собака, — прошептал Алвис.
— А сторожевые псы черных магов на собак и не похожи. Хотя даже они не способны издавать такие звуки. Несомненно, тут что-то другое.
Охотник задумчиво посмотрел на лестницу, направился было к ней, но потом передумал.
— Нет, — сказал он. — Сначала хорошенько осмотрим первый этаж. Наверх мы еще успеем. Мне кажется, черный маг где-то здесь.
Рядом с винтовой лестницей виднелась еще одна дверь. Она была обита кожей и украшена ровными рядами блестящих металлических заклепок.
Когда до двери осталось всего несколько шагов, Толгрим прошептал:
— Мне кажется, вой доносился именно отсюда.
— Ты уверен, что нам обязательно нужно узнать, кто именно воет? — с тревогой спросил Алвис.
Толгрим кивнул и двинулся к двери. Вид у него был чрезвычайно уверенный. Это слегка успокоило юношу. Крепко сжимая пистолет в руке, готовый в любой момент открыть огонь, он встал сбоку от двери.
Толгрим одобрительно кивнул.
Алвис поступил совершенно правильно. Если за дверью скрывается кто-то опасный, Толгриму будет достаточно лишь отпрыгнуть назад. Враг, понятное дело, выскочит из комнаты. Тут Алвис его и подстрелит.
Охотник медленно повернул ручку двери и потянул ее на себя. Алвис приготовился стрелять. Вот дверь открылась. Толгрим заглянул в комнату.
Что именно находится там, Алвис видеть не мог, но отступать Толгрим, похоже, не собирался, и юноша облегченно вздохнул. Вроде бы в комнате ничего опасного не было.
Он подошел к Толгриму и заглянул через его плечо. Комната была совершенно пустой. Стены ее украшали желтые, простенькие как детская считалка обои. В дальнем конце комнаты висел тяжелый бархатный занавес. Алвис видел такой в театре.
Толгрим подал ему знак следовать за собой и вошел в комнату. Похоже, этот занавес его заинтересовал. Алвису и самому было интересно, что за ним скрывается.
И все же было что-то в этой комнате настораживающее. Осторожно закрыв за собой дверь, он сделал пару шагов к занавесу, и в этот момент кто-то совершенно явственно шепнул ему на ухо: «Опасно… не надо… опасно…»
Алвис остановился и бросил взгляд в сторону двери, словно собираясь к ней вернуться. Но Толгрим шел к занавесу, он был от него уже в нескольких шагах.
Юноша стиснул зубы и быстро пошел вслед за учителем. Какая бы опасность их ни поджидала, они встретят ее вместе, поскольку остаться в живых можно только таким образом. Плечом к плечу.
Кроме того, Алвис верил в Толгрима. Если опасность существует, охотник не мог ее не чувствовать. Он вошел в эту комнату, он намеревался заглянуть за занавес. Значит, так нужно, так должно быть.
Неведомый голос еще раз прошептал Алвису на ухо о подстерегающей его опасности и смолк. Пистолет тянул руку вниз, но юноша этого не замечал. Глаза его были прикованы к бархатному занавесу.
Вот Толгрима отделяет от него всего лишь два шага. Один.
Охотник остановился. И занавес, словно за ним и в самом деле скрывалась сцена неведомого театра, дрогнул, а потом стал раздвигаться.
— Великий дух! — пробормотал Толгрим и занял оборонительную стойку, выставив вперед кинжал. Алвис одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и вскинул руку с пистолетом.
За занавесом была сизая, похожая на спрессованный туман пелена. Она колыхалась, словно внутри нее находилось что-то огромное, некий неведомый зверь. А потом из тумана снова раздался тот самый вой, который они уже слышали. Только теперь он звучал громче, потому что издававший его монстр находился совсем рядом, в десяти-пятнадцати шагах.
— Кто это? — прошептал Алвис.
Он боялся, он здорово боялся, но убегать не собирался, твердо решив остаться со своим учителем до конца, каким бы он ни был.
— Кажется, я догадываюсь, — пробормотал Толгрим. — Великий дух, я думал, их уже не осталось.
— Кого? Кто там, в тумане? — спросил Алвис.
Он заметил, что пистолет в его руке слегка подрагивает, и это его рассердило.
Вот еще, неужели он настолько перепугался, что не сможет стрелять в того, кто сейчас, он в этом был уверен, на них бросится? Дудки, он бывал в переделках и хуже, сталкивался с противниками более опасными, чем какое-то безмозглое чудовище, способное лишь мерзко реветь да пытаться слопать тех, кто готов ему позволить это сделать.
— У них нет названия, — странным, севшим голосом сказал Толгрим. — Мы их называем древними. Я думал, все они давно умерли. И вот, оказывается, один все-таки жив, причем находится не где-нибудь, а в плену у черного мага.