— Нет, не видел. Я пришёл уже тогда, когда вы оба отключились. Пора уходить отсюда.
Он дунул мне в лицо. Жар одурманил меня.
И я очнулась в своей кровати.
«Кажется, я видела какой-то яркий сон… наверное, это был кошмар».
Я лежала, глядя в потолок, изображающий созвездия чужого неба. Длинный балдахин, привязанный к столбам, не закрывал от меня свет солнца. Я села на кровати. Кто-то зевнул.
Сказать, что я подскочила на месте — ничего не сказать.
— Проснулась наконец-то? Я хочу есть. Если мы сейчас же не пойдём в столовую, я отгрызу кусок твоей аппетитной задницы.
Только не это, пожалуйста, не это. Но, когда я оглянулась, увидела, что на соседней подушке преспокойно развалился чёрный дракончик. Значит, это был не сон.
Я посмотрела на содранные до крови коленки и ладони. Как будто кто-то яростно брал меня в коленно-локтевой прямо на той скале. Я даже проверила себя на всякий случай. Фуух, всё ещё девственна.
— Да красавица, красавица. Пошли уже есть. Оденься только.
На спинке стула, стоящего возле кровати, я обнаружила аккуратно сложенный комплект белья, чёрное платье с рукавами-фонариками, ниспадающее до пола и открывающее плечи. Платье колоколом расширялось книзу. Здесь же стояли давешние сапоги. Облачившись, я решила осмотреть комнату.
Вдоль стен возвышались многоярусные шкафы, заполненные книгами, судя по всему — магическими. Подле окна я разглядела складной телескоп. В углу — о боги! — стоял мольберт. На столике рядом кто-то разложил кисти, палитру, акварельные и масляные краски. Откуда они узнали о моей страсти?
Рядом с дверью, прикреплённый к кронштейну, стоял посох с кристаллическим навершием.
Я тут же вспомнила про свой амулет, судорожно потянулась к шее. О, слава богам, он на месте. Только почему-то преобразился в кружевную бархотку с медальоном, поблёскивающим в лучах солнца. Красиво, но непривычно.
Рьюга опустился на моё плечо, ухватившись острыми коготками за кожу. Я чуть не взвизгнула, настолько это оказалось щекотно. Дубовая дверь с вырезанными на ней единорогами открылась передо мной сама собой. Ну и что, видали мы такие двери, даже в том мире, откуда я пришла.
Я вспомнила, что в детстве любила изображать джедая, делая пасс рукой перед датчиком, распознающим движение. Стеклянные двери отворялись словно по велению волшебства. Меня это радовало.
Наступила грусть. Я хочу домой, где бы этот дом ни находился.
— Хватит грузиться. Спускайся вниз, теперь направо, дальше по коридору и налево.
Рьюга умело направлял меня, как будто всю жизнь провёл в Башне. И, действительно, проходя мимо каменных стен с портретами, будто следящими за мной, мы пришли в трапезную. Почти всё пространство занимали деревянные столы, покрытые прозрачными скатертями. За столами сидели ведьмы, неторопливо сплетничая и обсуждая последние новости, перед женщинами стояли самые разнообразные яства. Здесь не оказалось ничего похожего на привычную мне пищу.
При нашем появлении ведьмы тут же прекратили свои негромкие разговоры.
Однако я успела разобрать, о чём они говорили. О похоронах своих павших сестёр. Обо мне. О мужчинах на зелёных волках. О других ковенах. Я помрачнела, прошла в конец просторного зала и села за стол в полном одиночестве. Сейчас мне не хотелось ни с кем разговаривать. Ведьмы, словно чувствуя моё состояние, не навязывали своё общение. Все сохраняли почтительную дистанцию, кроме…
— Корми меня! — скомандовал Рьюга. Что за невыносимое создание!
— Ещё бы я знала, как это сделать.
— Стукни по столу и закажи то, что хочешь поесть. Лично я хочу бифштекс с кровью.
Сказано — сделано. Вскоре я впивалась зубами в горячую оленину, закусывая картофелем фри. Да, у меня странные предпочтения в еде. Рьюга быстро сметал всё, что заказал, и теперь подворовывал куски из моей тарелки.
— Может, хватит уже?
— У меня растущий организм, мне нужно много калорий!
Ишь, какой умный выискался.
— О, так ты уже нашла своего фамильяра.
Гилль появилась так незаметно, что я даже подавилась.
— Кха-кха, что за нафиг? Зачем так — кха-кха — подкрадываться?
— Прости. Мы, ведьмы, ещё и воины, поэтому привыкли ходить бесшумно. Пойдём, тебе нужно это услышать. Другие неофиты уже собрались в лектории.
Только не это. Ненавижу учёбу. Учёба для меня навсегда завязана с самым отвратительным цветом — жёлтым. Странно, но есть такая категория людей, которые ненавидят именно жёлтый цвет, и их довольно много. Почему — не ясно.
В школьные времена я всегда становилась объектом насмешек. Меня троллили, как могли. Сидящие сзади девочки спокойно лепили жвачки мне в волосы, могли и отрезать пару прядей на уроках труда. Мальчики посвистывали, когда я проходила мимо них. «Эй, ты, корова, развесила свои дойки!». У меня рано выросла грудь, поэтому эти особи мужеского пола отпускали в мой адрес непристойные шуточки, а девочки, завидуя, толкали, пинали и шпыняли меня.