«Ковен Вереска обречён, — подумала я, — с такой-то бесполезной святой». Когда хтонь поглотит меня, не останется ничего — ни пепла, ни праха, ни клочка ткани, ни одной слезинки. Как будто меня никогда не существовало. Я не хочу умирать во второй раз. Мне одного хватило по горло.
И тут я услышала вопль, от которого даже лес зашатался. Он пробирал до костей, впиваясь в тело, словно звук бормашины. Угрожающий, яростный вопль, который мог означать лишь одно. Оно обнаружило меня. Похоже, я так и не успею вернуться в Архив Междумирья, как бы ни торопилась.
Отсюда, глядя свысока, я обнаружила, что чёрная лента реки находилась всего-то на расстоянии метров пятисот от меня. Но я уже не успевала добежать. Оно пришло за мной. Никто не спасёт мою душу.
Что-то заставило меня обернуться. Огромная звериная пасть, обрамлённая венчиком длинных щупалец, между которых вырастали тёмные клыки, уже окрашенные чьей-то кровью, тянулась ко мне.
Сейчас
Подув на пыльные страницы покрытого чешуйчатой кожей фолианта, я закашлялась. Откуда берётся пыль? Когда-то мама рассказывала, что она опускается из бесконечных космических глубин, чтобы осыпаться на Землю, похоронив её под слоем грязи. Сейчас я думаю, что это всего лишь частички кожи, волосы, шерсть… хотя почему постоянно приходится прибираться, надсадно чихая и кашляя, очищая пространство от такого большого количества этой мерзости?
Я молча разглядывала пожелтевшие страницы, на которых виднелись начертанные углём знаки. Солнце пробегало по эклиптике, Луна погружалась в тень Земли, звёздный тигр сражался с космическим драконом. Я рассматривала крупные картинки, которые двигались и изменялись под моими пальцами. Я удивлялась этим трансформациям, напоминающим живые фотографии в Гарри Поттере. Неужели такое возможно? Друг за другом шли скандинавские руны, арабская вязь, японские кандзи — похоже, книгу писал не один человек, а несколько. Странная рукопись совершенно очаровала меня.
Порыв ветра зашуршал страницами, перебирая их невидимыми пальцами. Картинки замелькали перед моими глазами, словно мультфильм. Я увидела гарцующего единорога, длинношеего дракона, а потом появилась гигантская чёрная тварь. Казалось, она была сотворена из самой тьмы. Длинные когти, острый скорпионий хвост, щупальца, обрамляющие зев, перепончатые крылья и пустые глаза, не отражающие свет. Мне показалось, что этот монстр смотрит мне прямо в душу. Я слышала странный звенящий звук, переходящий в макабрическую мелодию. Завороженная, затаив дыхание, я смотрела на неведомого монстра, пока не очнулась от транса, и не захлопнула этот трактат. Жуть какая.
На обложке виднелась тиснёная надпись на русском языке: «Викка. Книга Теней». Я моргнула, и название исчезло. Осталась лишь болотного цвета чешуйчатая обложка, как будто бы сделанная из кожи аллигатора.
Я положила книгу на стол, и временно забыла о ней, занятая творчеством. Взяла гладкую деревянную кисть с пушистой щёточкой на конце, окунула в краску, смешав в палитре кармин и красный кадмий. На широком полотне расцветали алые маки, словно забрызганные кровью, в багровом закате умирающего дня. На заднем плане виднелся тёмный силуэт, принадлежащий неизвестному мне зверю. Я не помнила, когда успела нарисовать эту жуть. Над лугом клубился серебристый туман, придавая пейзажу немного мрачный вид.
Я вспомнила, как любила облизывать краски в художественной школе, и каждый цвет имел свой вкус и звук. Это называется красивым словом «синестезия», когда человек может одновременно видеть, какой звук соответствует каждому цвету, или слышать музыку от прикосновений к разным поверхностям.
Картину мне заказала женщина, с которой я бы предпочла не сталкиваться в лабиринтах городских переулков. Я до сих пор помнила её кривую усмешку. Однако деньги есть деньги, а платила моя постоянная заказчица неплохо. Надо вернуться к работе.
Но меня так и тянуло посмотреть на книгу, слегка поблескивающую в солнечном свете. Огромный талмуд лежал на столе, надёжно храня свои тайны. Тайны, которые обрекли меня на смерть.
Семь дней назад
В тот день, когда началась моя история, я спала очень тревожно. Всю ночь мне снилась библиотека, освещаемая лишь колеблющимися огоньками свечей, тающих на полу, свисающих в канделябрах на толстых цепях, просто парящих в воздухе, или стоящих в подсвечниках, прямо на книжных полках или треножниках. Пахло затхлостью. Я ощущала сухость во рту, и неприятный привкус, будто бы в рот попал пепел, или я прожевала активированный уголь. В воздухе звучало затихающее стаккато, с которым ассоциировался чёрный цвет.