Войдя в комнату, Катерина осторожно прикрыла за собой дверь, раздумывая, сходить ли в душ — или сразу пойти спать. Света нигде видно не было — видимо, Алиса уже легла. Но небольшая надежда застать подругу бодрствующей все же оставалась — так что Катерина тихонько приоткрыла дверь спальни Алисы и вошла. И уже даже почти не удивилась, обнаружив, что постель подруги пуста.
Катерина вышла, уже не стараясь двигаться неслышно, и включила везде свет. Решив все же постоять немного под приятным горячим душем, она взяла халат и уже направлялась в ванную, как услышала тихонько открывшуюся дверь. Катерина обернулась и встретилась с виноватым взглядом Алисы, прошмыгнувшей в комнату, как мышка.
— Я была уверена, что ты уже спишь… — Подруга странно отводила глаза и явно старалась быстрее попасть в свою спальню, но Катерина шагнула ей наперерез.
— Где ты была на этот раз? — ее голос прозвучал строже, чем она собиралась — сказывалось волнение всего этого ужасного дня.
— Знаешь, — Алиса остановилась и посмотрела Катерине прямо в глаза, вызывающе приподняв подбородок, — Ты хоть и моя подруга — но ты мне не мать. И я не обязана перед тобой отчитываться.
Алиса обошла стоявшую на ее пути девушку и ушла к себе в комнату, нарочито громко закрыв за собой дверь, оставив недоумевающую Катерину так и стоять посреди комнаты.
Разбудил Катерину осторожный стук в дверь. Она пробормотала «Войдите», одновременно стараясь открыть глаза и сесть в кровати, завернувшись в одеяло. Ранней гостьей оказалась Алиса. Девушка была хмурой и выглядела расстроенной. Не дожидаясь приглашения, она плюхнулась на кровать Алисы и взяла подругу за руку.
— Прости за вчерашнее. Я… Тяжелый был день. Для всех нас. А я хотела тебе рассказать. — Она замолчала на минуту, глядя пустым взглядом куда-то мимо Катерины, словно прислушиваясь к своим ощущениям. — Ты знаешь, у меня есть сестра. Ей одиннадцать лет. Ее отец… Мама говорила, он умер, когда Злата была совсем маленькой, но мне кажется… Это не правда. Когда Злате было семь, мама попала… в больницу. У нашей семьи есть некоторая наследственность, — тут Алиса замолчала уже на несколько минут. Казалось, она пыталась принять какое-то сложное для нее решение. Все так же не глядя на Катерину, она продолжила еще тише: — Это ментальная болезнь. Мы всегда живем под угрозой, не зная, у кого из нас и когда начнут проявляться эти… Признаки. У мамы это случилось, когда она еще училась в выпускном классе школы. У ее сестры — только после сорока. А у меня… В тот день, когда я получила письмо из Академии магии. — Алиса искоса скользнула взглядом по Катерине и снова отвела глаза. — У Златы еще есть время. Тетя тоже чувствует себя неплохо. А вот мама… Она не выдержала. Поэтому ей нужно все время быть в больнице… Бабушка умерла, когда маме было сорок два. Покончила с собой. Из-за… болезни. И мама, если бы в больнице за ней не следили… — Алиса замолчала, и Катерина увидела, как по щеке подруги катится одинокая слеза, оставляя за собой блестящую дорожку. Но та словно и не замечала, лишь вздохнула судорожно, и продолжила: — Не знаю, можно ли помочь маме, тете… Мне… Но я уверена, что Злату можно спасти. И это — моя цель. Я должна была сделать это… Приехать учиться магии. Потому что то, что внутри меня… Моя магия… она требует этого. Но я все делаю ради Златы. Она должна быть свободна, должна прожить спокойную, здоровую и долгую жизнь без нашего проклятия. — Теперь уже слезы лились тонкими ручейками по обеим щекам девушки, капая с подбородка и оставляя мокрые пятна на серой пижаме. Всхлипнув, Алиса вытерла глаза рукавом и вышла, так и не посмотрев на Катерину, оставляя ту в полной растерянности.
Но лишь за подругой закрылась дверь, Катерина выбралась из кровати и быстрым шагом пошла за ней, но нагнала девушку только в спальне. Там она сидела на своей кровати, сгорбившись и закрыв лицо руками. Катерина села рядом, обняла подругу и притянула к себе, гладя по гладким черным волосам и слушая, как постепенно затихают рыдания.
— Я помогу тебе, чем только смогу. И вместе мы справимся, обязательно. Я тебе обещаю.
Глава 10
Девушка замерла перед тяжелой, окованной железом дверью. Здесь, как и всегда, было ужасно сыро и холодно, а она не могла даже набросить кофту — это могло вызвать подозрения. Она не имела права так рисковать. Даже если бы и хотела — то, что заставляло ее снова и снова приходить сюда, не позволило бы ей. Она еще помедлила, прислушиваясь, но знала — это бесполезно. Существо, находящееся внутри, не спит — потому как не живет, а лишь обладает отдаленным подобием жизни. А значит, не может и спать. Оно только сидит и ждет, ждет — ждет, когда она принесет ему очередную порцию своей жизни.