Почти двое суток ушло у некромантов на исцеление всех пострадавших. Несмотря на то, что трудились даже те из студентов, кто уже мог управлять своей силой, а уж магистры просто выжимали из себя всю силу до последней капли — лечение шло очень медленно. Магия была простейшей, сродни той, что использовалась для управления левитирующими подносами и другими артефактами. Но направлять ее нужно было аккуратно, и требовалось покрывать магическим плетением всю площадь раны.
Неожиданностью для Катерины стало то, что Кирилл трудился в лечебнице чуть ли не наравне с магистрами. Он почти не выходил, лишь изредка его можно было застать задремавшим на кровати в пустующей палате — но уже через минуту он снова был на ногах, и снова спасал, спасал… Правда, встречаясь в коридорах с Катериной, он не упускал случая отпустить девушке сомнительный комплимент или предлагал уединиться в свободной палате на «пару-тройку минут, уверен, я справлюсь». А видя отвращение на лице Катерины лишь мерзко ухмылялся и подмигивал.
А однажды ночью, когда Катерина, не в силах больше сделать и шагу, на минутку уснула в кресле рядом с кроватью Алисы, Кирилл тихо подкрался к ней, обнял спящую девушку и зашептал ей в ухо:
— Ну признайся, тебе же понравился мой подарочек там, на балу?.. Жаль, что этот туман испортил все веселье, но мы в любой момент можем повторить! — его губы, будто случайно, мимолетно касались то уха девушки, то виска, то щеки, а сама она никак не могла вынырнуть из мучительного забытья и оттолкнуть наглого некроманта, — Или можем заняться чем-нибудь более интересным, детка… — и он прижался губами к губам сонной девушки, наконец, разбудив ее полностью. Катерина тут же, размахнувшись, хорошенько приложилась ладонью к щеке наглеца, но того это, похоже, вовсе не расстроило. В очередной раз продемонстрировав свою фирменную ухмылку, он послал Катерине воздушный поцелуй и вышел.
Катерина помогала по мере сил, которых, к сожалению, у нее было довольно мало. Начав с себя, она затем отправилась к почти не пострадавшей Тее, решив, что быстро поставив на ноги подругу она получит помощницу, и не прогадала. К сожалению, Тея оказалась не способна на магию смерти — впрочем, как и абсолютно все студенты факультетов, кроме собственно некромантов. От того все и смотрели на Катерину, как на живое чудо — но говорить об этом пока что было некогда.
Следующей после Теи стала Алиса. Увидев впервые, насколько пострадала ее подруга, Катерина чуть не лишилась чувств, но смогла удержать себя в руках, и бросилась к кровати девушки, беззвучно рыдая — но даже слез она себе не позволяла, ей нужно было видеть, где располагать плетение некромантской паутины. Минута за минутой, час за часом сидела она у кровати подруги, лишь изредка отводя и разминая затекающие пальцы, и потирая слезящиеся от напряжения глаза, но тут же снова возвращаясь к работе.
«Аккуратно, осторожно, не пропускать» — билось у нее в голове. И только когда последние нити, налившись алым, отвалились от кожи подруги, Катерина позволила себе немного расслабиться — упасть в кресло и рыдать, выплескивая из себя весь пережитый ужас, всю боль — за себя, за подруг, за возлюбленного, за всех пострадавших людей… Но больше задыхаясь от мучительного, пожирающего ее страха: они не смогли. Они знали, старались, готовились — и не смогли ничего изменить. Кровавое море поглотило людей. А это значит…
Белокожая и черноволосая дева в черном венке все равно погибнет. Им не остановить пророчество, не изменить то, что предопределено судьбой.
Глава 6
Был поздний вечер вторника, когда Катерина, Алиса и Тея, наконец, снова переступили порог комнаты подруг. Девушки почти не говорили, а на их лицах застыла печаль и обреченность. Ведь совсем не давно, воскресным ранним вечером они уходили отсюда радостными и полными надежд. Полными уверенности, что они смогут, победят, изменят судьбу. И вот они вернулись — и теперь их сердца полны лишь разбитыми надеждами…