– Да? Интересно… А кто же? Ладно. А что это за уроды с зелеными мордами? Насчет этих верю, что не люди! Спроси у нее.
Услышав вопрос, девушка пожала плечами и собиралась, чтото сказать, но увидела как из поместья выволакивают трупы зеленокожих, вся затряслась, упала на землю и забилась в истерике.
– Что это с ней? Неужели жалеет этих монстров? Или испугалась чего?
Солдат напряженно вслушивался в перемежающиеся с рыданиями слова, затем повернулся к Антонию и сказал: 'Она говорит, что мы зло. Теперь деревню уничтожат, всех жителей выловят и подвергнут показательной казни. Не пощадят никого. Так всегда бывает, когда убивают когото из Высших, или их слуг, это она про этих зеленых бугаев.' Девушка подняла заплаканное, покрытое разводами грязи лицо и чтото выкрикнула злым голосом, потом бессильно уткнулась в землю.
– Ладно, в тартар с этих Высших, пусть прекращает истерику. Нужно узнать, где здесь ближайшие поселения, да и вообще, пусть рассказывает все, что знает. Слишком много непонятного.
Знала поселянка не так уж и много. Неподалеку от ее деревни, в нескольких часах ходьбы были два поселения, также принадлежащие местной аристократке. Той самой, встреча с которой завершилась трагически. Еще крестьянка знала, что дальше по дороге, что в одну, что в другую сторону есть имения других высших, правда там она никогда не была. В двух днях отсюда, на полночь, расположен, по ее словам большой город. Там она тоже не была, но зато были другие крестьяне, которые возили туда по приказу хозяйки излишки урожая на продажу. На юге огромный лес, куда людям ходить было нельзя. Судя по ее рассказу, людям много чего, было запрещено. Носить металлические вещи, уходить от хозяев, заниматься чем – либо без указания и разрешения на то Высших. Нарушение запретов вело к немедленному наказанию. В зависимости от нарушения, полагалась либо немедленная смерть, усечение конечности или отправка на рудник, где, впрочем, не жили больше года. Поэтому и бежали оттуда часто. Заросших, изможденных беглецов выискивали по лесам и безжалостно уничтожали. Тем, в свою очередь, терять было нечего, и они частенько грабили купцов по дороге, нападали на поместья. В случае гибели Высших, поднимались местные гарнизоны, к проискам привлекали Лесных Стражей. Кто это она не знала, ей было лишь известно, что это тоже не люди. Ими пугали маленьких детей. Беглецов всегда находили. В этом случае их не убивали сразу, а отвозили в город, или ближайшее крупное поместье и подвергали долгой и мучительной казни. На вопрос, а кто такие Высшие и откуда они взялись, последовал заученный ответВысшие были всегда. Они прекрасны и добры. Цель жизни людей – служить им и в этом высшее счастье. Когда же Антоний спросил, не слышала ли она, что нибудь о Риме, девушка недоуменно пожала плечами и ответила, что никогда не слыхала о такой деревне. Перечисленные солдатами названия германских поселений также не были ей знакомы. На осторожный вопрос Антония насчет огненных шаров, летящих по воле хозяйке поместья, он получил незамедлительный ответ, что чудесным даром обладают только Высшие и, что, тут в глазах говорившей появился священный ужас, Боги даровали Высшим эти умения, что бы они повелевали над миром и всеми его обитателями.
Услышанное заставило Антония крепко задуматься. Конечно, не стоит доверять сведениям, полученным от этих дикарей. Настолько невежественных, что даже и не слышавших никогда о величии Рима. Или им просто попалась местная сумасшедшая? В каждой деревне есть ущербные разумом. И все равно на душе было неспокойно.
Все это время пока Антоний выпытывал у крестьянки сведения об окружающем мире, центурион Марк Вегет рыскал по комнатам особняка в поисках чегонибудь достойного, могущего хоть в какой то мере заменить его любимый меч. И нашел. На втором этаже здания, на стене одной из комнат располагалась внушительная коллекция оружия из десятка мечей различного размера и формы, копий причудливых форм, нескольких боевых топоров. Довольно странно, если учесть, что владелицей всего этого великолепия была одинокая женщина! Большинство оружия поражало богатством отделки. Драгоценные камни, вставленные в рукояти некоторых мечей, представляли собой целые состояния. Но из всего этого богатства он выбрал меч с клинком длинной в руку с простой рукоятью. Металл оружия был глубокого черного цвета. Но на свету полотно искрилось мерцающими в глубине крохотными звездочками. Полюбовавшись мастерством неведомого кузнеца, Марк освободил меч из креплений, пошарил взглядом по комнате. Подобрал с кресла маленькую подушку, покрытую цветными аппликациями, подбросил вверх и взмахнул клинком. Подушка развалилась на две части, которые, упав на пол, исторгли из себя облака пуха. Прекрасный меч! Так, а теперь надо взять для подарка еще клинок. Хм, вон тот, с длинным узким лезвием подойдет, чтото в нем есть… Взяв и его, римлянин отправился к выходу. Во дворе поместья он подошел к стоящему с отрешенным видом другу. – Ну, что ты решил? – выслушав полученные сведения, спросил Марк.
– Ты знаешь, медленно произнес Антоний. – Все это странно – ведьма, речи этой рабыни. Да не должно быть тут никакого поместья! В лучшем случае деревня варваров. В трех днях пути от зимнего лагеря армии и никто не слышал о Риме! А эти странные зеленые люди! Черных видел, их полно на юге империи, сам знаешь. А таких нет. Откуда они взялись? Или правы мудрецы, утверждающие, что в северных землях обитают неведомые народы? Ничего не понимаю. Но в любом случае, мы останемся тут на пару дней. Пусть солдаты приведут в порядок снаряжение, а Юрга с помощниками вроде обещал в местной кузнице подправить доспехи и оружие. Наше то совсем в негодность пришло…
– Да, это было бы неплохо, кивнул Марк, после боя у многих и доспехи превратились в хлам. Еще надо пополнить запас продовольствия. В деревне должны быть склады зерна. Мясо, конечно, подкоптить не успеем, но, может быть, в кладовых есть готовое.
Обезлюдевшая деревня заполнилась голосами легионеров, визгом и кудахтаньем влекомых на убой животных. С дальнего края зазвучал перестук кузнечных молотов, это принялись за работу кузнечных дел мастера. Среди подчиненных мастера Юрги их было большинство. В помощь им был придан десяток солдат качать меха, ворочать металл, засыпать древесный уголь. В местной кузнице нашлись слитки сырого железа, которое тоже пошло в ход. Из него собрались выковать наконечники для утерянных дротиков. Ближе к вечеру были преданы огню останки погибших римлян. Ктото из легионеров мрачно пошутил, что много дров и не надо – гореть там почти нечему. Под утро следующего дня в поселение потянулись сбежавшие при появлении легиона люди.
Робко, постоянно оглядываясь, они выходили из леса и проходили в длинные приземистые жилища, откуда не высовывались до отхода римлян.
Наутро следующего дня, отряд римлян, построившись в колонны, вышел из поселка и втянулся в лес. Лишь когда последний легионер скрылся под кронами деревьев, группы испуганных жителей отважились выйти на улицу разграбленного поселения.
Глава 7
Двое сидело в полутемной комнате, освещаемой только светом двух небольших светильников, расположенных на дальней стене. В руках они держали бокалы, наполненные золотистым вином и, казалось, были полностью погружены в свои мысли. Внезапно тот, что выглядел постарше, с серебристыми волосами до плеч, произнес, наблюдая за игрой отблесков призрачного света на стенках бокала:
– Илорна умерла.
Второй вопросительно изогнул бровь.
– Ну, Илорна затворница, которой уже двести лет не выходила в круг. Вчера браслет связи, настроенный только на нее, – Говоривший мечтательно закатил глаза, – ах как давно это было, я и она. Знаете, мой друг, как мы любили друг друга. Мы были так молоды…Но оставим лирику. Его голос посуровел, – Илорна прислала изображение. К ней ворвались люди. Она попыталась их остановить, но не получилось. Охранники – хорны были перебиты, что уже удивительно, поскольку только один их вид способен привести в панику целую толпу крестьян.
– Значит, это были не крестьяне, – подал голос второй собеседник.
– Возможно, поскольку они не испугались и магии Илорны, ей прекрасно подчинялась огненная стихия. Конечно, не на уровне магистра, но диплом она все же получила в свое время. И всетаки, бунта людей в той местности уже не было около двухсот пятидесяти лет. После того, как было казнено восемь тысяч рабов, они надолго оставили попытки выражения недовольства. До земель мятежников, – он поморщился, – Довольно далеко, и это не может быть их отряд.
– Может, дикие?
– Ты имеешь в виду сбежавших из рудников три месяца назад? Но лесные стрелки их всех нашли и уничтожили.
– Значит не всех.