– Зачем уходить? -не понял Антоний. -Прекрасное место, никого нет, все хорошо просматривается. Здесь переночуем, а с рассветом двинемся дальше. Я, надеюсь, к утру тебе станет лучше, и ты сможешь указать правильную дорогу. А то твоих парней не понять.
– Ты не понимаешь,- прошептал Дорн.- Это- проклятое место. Жители всех таких нетронутых городов были истреблены моровыми поветриями, что были насланы колдунами Высоких. Эльфы понимали, что им не справится со всеми людьми и просто травили нас как крыс. За пару -тройку дней огромные города вымирали подчистую. А за ними и ближайшие деревеньки. Много таких городов скрывается в лесах. Даже эльфы не решаются сюда заходить. А вы пришли.
– Но, во-первых, я этого не знал. А во-вторых -что может нам угрожать в пустом городе?
– Жители.
– Горожане? Так их нет никого! Все, как ты говоришь, давно умерли. Ты, как, нормально себя чувствуешь?
– Я не брежу, если ты это имел в виду. Все те, кто заходил в такие города в надежде поживиться хозяйским добром, не возвращались. И что с ними случилось, никто не знает. Думаю, их забрали к себе духи умерших в тяжелых муках древних обитателей города. И теперь они вместе блуждают неприкаянными среди руин. И нас ждет такая же участь.
– И что, нет никакой возможности спастись? -обеспокоено спросил легат у Дорна. Не стоит подвергать себя опасности в этом безумном мире!
– Я не слышал. Хотя… Где это мы находимся? На площади? Так, вот и храм Божий. -Он перекрестился. Вслед за ним тоже проделали и его помощники.
– Кстати,- заинтересовался Антоний,- Давно хотел спросить, а что это вы делаете? Какой то священный знак? Отгоняет злых духов?
– Дорн покосился на римлянина, проверяя, не шутит ли тот, потом ответил.- Мы осеняем себя крестным знамением. Крестом. Символом христианской веры.
– Крестом? -переспросил Антоний – Орудием позорной казни?
– Прошу не оскорбляй нашу веру! На кресте был распят Господь наш. Он пострадал за всех нас, рожденных и не рожденных. Только благодаря его милости еще не прервался род людской под мечами Высоких. И кстати, именно римляне распяли его!
– Ладно, ладно! Не собирался я оскорблять вашу веру! У нас, напоминаю, каждый может поклоняться своим богам, лишь бы не нарушал законов.- примирительно сказал Антоний. -Ты хотел что-то сказать про храм? Теперь я понял, почему у него вверху кресты в виде украшений. Довольно необычно. Еще бы они виселицу добавили. Все, молчу, молчу!
– Так вот.- Продолжил Дорн, неодобрительно поглядывая на римлянина,- Можно укрыться в нем, и, даст Бог, переживем ночку.
– Так и сделаем.- Пообещал легат поднимаясь. Затем, взяв с собой трех солдат, направился к входу в святилище христиан. Вблизи это здание практически не отличалось от храма Юпитера, схожего с планировкой этрусского храма, с глубоким портиком и лестницей перед входом, дополненного высоким куполом. Такие здания были построены во многих городах римской империи. Проходя мимо колонн, Антоний подумал о том, что, возможно, этот храм был посвящен одному из богов пантеона, а блюстители новой религии лишь слегка переделали здание под свои потребности. Вот и входной проем. Дверей давно уже не существует. Двое легионеров прошли вперед, лишь затем в храм вошел легат. Внутри было довольно темно. Антоний подождал, пока один из солдат не принесет факелы, и лишь потом начал осмотр. В огромном помещении царило запустение. Переплет на окнах рассыпался, и теперь осколки цветного стекла на полу едва просматривались под густым слоем пыли. Что-то легко хрустнуло под ногой легата. Он наклонился, шевельнул ногой грязь, вгляделся. Пустыми глазницами на него смотрел пожелтевший от времени человеческий череп. Антоний повыше поднял факел. Пятно света выхватило из тьмы широкий круг. Десятки костяков лежали в пыли. Вместе с солдатами легат осторожно, стараясь не задеть кости, прошел вперед, туда, где должен был быть алтарь. Практически все пространство на полу было усыпано человеческими костями вперемешку со сгнившим тряпьем. Кое-где виднелись части доспехов и оружия. Кости взрослых и рядом с ними маленькие кости детей, совсем маленькие черепа- младенцы.
– Они все тут, прошептал Антоний.- Все те, кто смог добраться, молили здесь своего бога о спасении. Не помогло. Смерть забрала всех.
Он несколько минут стоял молча. Легионеры приминались с ноги на ногу, нервно оглядываясь по сторонам. Им явно было не по себе в этом склепе. Наконец Антоний тряхнул головой и, тщательно выбирая дорогу, направился к выходу. В здании он решил не оставаться. Придется ночевать под открытым небом, но ничего не поделаешь. Вряд ли нормальный человек смог бы спокойно спать по соседству с древними костями.
Заслышав известие, что ночевать придется прямо на улицах города, легионеры слегка поворчали, но признали правоту командиров. Действительно, какой сон рядом с мертвецами или обломков стен и перекрытий трехэтажных зданий, обступивших площадь! Развели несколько больших костров для приготовления пищи, и цепь малых, по периметру лагеря. Благо топлива хватало -деревья, обломки мебели в нижних этажах зданий, что не заливались дождями. В хлопотах пролетел вечер. Наступила ночь. Антоний поддался на отчаянные уговоры проводники и удвоил караулы. Сам он не понимал Дорна, ну что может быть тут опасным! Но тот явно был не согласен с легатом. А помощники Дорна так вообще забились в самый центр лагеря и беспрестанно чертили на себе кресты, повернувшись лицом к старому храму. Постепенно шум в лагере затих. Люди укладывались спать, едва насытившись скудным ужином. Завтра вновь будет изматывающая дорога. Надо как следует отдохнуть.
Проснулся Антоний от легкого прикосновения. Выхватив кинжал, он прижал его к горлу неизвестного.
– Тише, это я, Дорн.- срывающимся голосом произнесла темная фигура. -Говорил я, надо было уходить. Теперь все, началось!
– Что началось? – шепотом спросил римлянин, заинтригованный необычным поведением проводника, крепкого, нетрусливого мужика, трясущегося теперь от страха как жалкий раб перед поркой.
– Смотри сам! -Выдохнул Дорн и указал рукой за спину Антония.
Положив руку на рукоять меча, Антоний медленно повернулся в ту сторону, куда указывал проводник. Темная громада храма. Но позвольте, почему из окон идет слабый свет? Он ведь приказал не заходит туда, чтобы не тревожить покой мертвых. Легат приподнялся и грозно спросил:- Кто посмел нарушить мой приказ?!
– Прошу тебя, тише!- Дорн уже откровенно трясся от ужаса. -Никого там из твоих людей нет. Это они…они…
– Кто, они?- схватив охотника за плечи и грубо тряхнув Дорна, спросил Антоний.
– Жители города. Последняя литургия… Вот, идет проскомидия, слышишь? Читают часы.
Действительно, из храма доносились голоса, вещающие речитативом. Что-именно -разобрать было нельзя.
– Потом будут причащаться Телом и Кровью Христовыми.
– Что, будут есть чью-то плоть? -удивился римлянин, не отрывая взгляда от храма.
– Нет. Будут принимать от священника вино и хлеб. После Таинства, совершенного над этим плодами земли и человеческого труда, Тело и Кровь присутствуют под видом хлеба и вина.
– И как же это происходит? -поинтересовался Антоний, не отрывая взгляд от храма. Спросил не от особого интереса, а лишь затем чтобы хоть немного унять дрожь.
– Отвечу тебе так: 'Если же ты отыскиваешь способ, которым это происходит, то тебе достаточно услышать, что с помощью Святого Духа, так же как Святым Духом Господь для Себя и в Себе осуществил плоть от святой Богородицы; и больше мы ничего не знаем, за исключением того, что слово Божие – истинно, и действенно, и всемогуще, а способ – неисследим'.
– Все равно непонятно. Но замечу, ты неплохо разбираешься во всех этих таинствах.