Она выскользнула в сад из бокового выхода одна, огляделась и нашла. Вот там, за густым кустом жимолости ее не будет видно. Она покурит и…
– Ах ты, пропасть! – Лариса вскрикнула.
Она чуть не споткнулась и перепугалась не на шутку. Прямо на земле сидел какой-то тип с потертым рюкзачком. Типичный ободранец, правда, не особенно грязный, но обросший, нечесаный, в продравшемся на коленях комбинезоне хаки. Он лузгал семечки. На травке рядом с жестяной кружкой валялась мятая пачка сигарет.
– Этто еще.... образина! Откуда? Здесь нельзя! У, тварюга! Я мужикам свистну, они тебя размажут по асфальту!
Из нежного рта, умело накрашенного и обведенного карандашиком Шанель полилась такая матерщина, что бомж обомлел.
– Ты чо? Ты… не бойсь! Я Федя. Я ничего. Я… куру я тут, – заныл дядька.
– Куруу! – передразнила было она, как вдруг… не на шутку обозлившаяся невеста сообразила, что сама забыла взять сигареты. Да и куда? Карманов у нее не было, ну не совать же их за корсаж…
– Ладно… Хрен с тобой, если… Тихо сиди! Дай-ка закурить! Это какие?
– Хорошие! Малборо, угощайся, нам не жалко!
– Мааальборо? – насмешливо протянута девушка. – Ну да, держи карман шире, паленые конечно. А, делать нечего!
Она вытряхнула сигарету из пачки, попутно ухватив щепоть семечек, и жадно закурила. Сигарета не желала раскуриваться. Лариса бранилась. Но спустя две затяжки, наконец, поостыла и присела рядом с бомжем на пенек.
– Ладно, дядька. Спасибо. Что я, не понимаю? Бывает. Ну, не журись! А ты… голодный, небось? Зайди-ка в туалет, умойся. Только не пугай народ. Коридорчиком без шума пройдешь и за стол. Там еще всего полно – поешь.
Она молча загасила окурок. Мастерски отщелкала семечки так, что шелуха повисла в уголке губ, потом стряхнула их и поднялась.
– Во, бляха муха, дает! Дак у меня маячка есть и гребешок. Я, таво… живо, -проговорил вконец растерянный бомж.
– Эй… девонька! А не выгонят? Ты… сама-то – кто?
– Я? Невеста! – громко, уверенно ответила Лариса. Через минуту ее уже не было. Словно Феде все это только показалось.
Юль, слышишь, разговаривает кто-то. Женский и мужской голос, – дернул Валерка за руку свою подругу.
– Где? Не, шумно, не разберешь, – отозвалась она без всякого интереса.– Густые кусты, стемнело, мне показалось… ссора какая-то или…
– Да бог с ним, пойдем еще поглядим! Или там девушка была хорошенькая?– Юлька хлопнула Валерку по попе и потащила поближе к месту действия.
В зале кружились пары. Играл оркестр. Подавали горячее. Делали паузу. И снова танцевали. Но вот распорядитель опять вышел, позвонил в серебряный колокольчик и попросил внимания. Сделалось тихо.
– У нас есть необычная идея. Мы хотим оставить на память молодоженам сувенир.
Тарас хлопнул в ладоши. Официанты внесли транспарант, на котором было нарисовано большущее раскидистое дерево, усыпанное яблоками. – Наш фотограф сделает моментальные снимки, а мы распишемся. Да еще оставим отпечатки пальцев. Снимки наклеим на яблочки! Можно по двое. Можно и всей семьей! А ребята помогут.
Около транспаранта помощники с красками и влажными салфетками приветливо улыбались. Гости загомонили и устремились к дереву, радуясь новой игре. Удивительно, как и взрослые и дети всегда не прочь себя увековечить!
Они охотно обмакивали в краску палец, а иногда и всю ладонь и прижимали к листу. Следом надо было расписаться. А погодя, получив свое фото, пришпилить или наклеить на место и его.
Мужичка у входа в служебное помещение никто не заметил. Маячка у него была слегка помята, но чистая, синяя такая и почему-то с гербом СССР. Щербатый гребешок Федя использовал на все сто. Физиономию старательно отмыл. А комбинезон? Так коленки, они под столом. Федор очень хорошо поел. Когда же гости в очередной раз высыпали в сад на фейерверк, он подошел, обмакнул пятерню в бриллиантовую зелень и старательно приложил к листу. Федор Поползнев, вывел он толстым черным фломастером. Вытащил влажную салфетку и вытер руку. А потом засунул и то и другое себе в карман. Да, урожайный выдался вечерок у шулера на покое Федьки Поползнева. Пойти попробовать, может бывшая подружка пустит ночевать?
А студентов, хохочущих и целующихся, поймал фотограф в саду. Он оставил свой длиннофокусный помощнику и бегал повсюду с мыльницей. Чтобы осуществить идею «дерева на память» требовались обычные снимки. Ребятишки ему так понравились, что он их сфотографировал без спросу, да так, что они и не заметили. Ну а потом подскочил и показал результат. Снимок оказался удачным. Тогда, не глядя на их веселое сопротивление, он уволок ребят в зал, заставил расписаться, оставить пальчики, а за все эти труды вручил еще одно фото им на память.