А за окном разыгралось настоящее бабье лето. Хотя я никогда не любила это название – звучит как-то непривлекательно и несовременно. Но в том, что бабье лето – чудесная пора, я смогла сегодня убедиться еще раз. Роскошное убранство деревьев, теплый воздух, мягкие и уже непалящие лучи ласкового солнца. И то, что впереди пора увядания, меня нисколько не смущало. Все зависит от того, как смотреть на вещи, как к ним относиться, как их воспринимать.
Я бы и дальше философствовала на тему счастья, но впереди уже возник Дворец культуры химиков. За своими размышлениями я и не заметила, как быстро добралась до нужного мне места. Глянув на часы, я поняла, что приехала чуть раньше назначенного времени, поэтому не торопилась покидать уютный салон моей машины. Сделав радио чуть тише, я снова задумалась, только теперь к моим радужным и беззаботным мыслям прибавилось слово «смерть».
Я не раз задавалась вопросом: сколько существует причин для того, чтобы убить человека? Зависть, жадность, месть, злоба, страх… Перечислять можно долго, пороков у людей очень много, но все они складываются в три основные причины для убийства. Первая – когда возникает непреодолимое желание завладеть чужим имуществом. Всегда может найтись тот, кто позавидует чужому добру. Вторая – межличностные конфликты. Бывает, что один человек по какой-то причине раздражает другого и, когда конфликт достигает точки кипения, второй берется за оружие. Везде есть свои нюансы, но движущий мотив может быть любым: необузданная страсть, кровная месть, панический страх и любое другое чувство. Но итог один – невозможность преодолеть межличностный конфликт другим способом, кроме как физически устранить своего противника. А третья причина… это редкий и нестандартный случай, когда у преступника нет мотива. Бывает и такое, но это уже раздел психиатрии, и тут обычно имеешь дело с психически неуравновешенным маньяком, действия и мотивы которого предсказать весьма сложно. Такой человек руководствуется не логикой или желаниями и страстями обычного нормального человека, а лишь своими искаженными представлениями о мире и психическими комплексами, в каждом случае глубоко индивидуальными, понять которые невозможно, не изучив подробно всю его жизнь, детство, структуру личности…
Глянув на часы, я поняла, что пора появиться на назначенной встрече. Выйдя из «Ситроена», я щелкнула брелоком сигнализации и направилась ко входу Дворца культуры. Внутри здания все выглядело так, как в старые советские времена: скромная отделка стен, зеркала по правой стороне, небольшие дерматиновые диванчики и кадки с цветами на полу.
В конце огромного фойе стоял столик, а на нем фотография мужчины с прикрепленной черной лентой. Подойдя ближе, я вгляделась в снимок. На меня смотрело лицо мужчины лет сорока. Большой лоб, пронзительные хитрые глаза, редкие темные волосы и тонкие сжатые губы. Тарковского нельзя было назвать привлекательным мужчиной, скорее наоборот. По крайней мере, на меня он произвел слегка отталкивающее впечатление.
А через несколько минут в фойе спустилась Анжела. На вид ей было примерно лет двадцать пять. Приземистая, с каштановыми волосами и, как мне показалось, слишком широкими бедрами. Единственно, что привлекало внимание – это большие и выразительные глаза девушки.
– Добрый вечер! Вы Татьяна? – поприветствовала она меня.
– Да. А вы Анжела?
– Да, я Анжела. Рада с вами познакомиться. – И она протянула мне руку. Ладонь, надо сказать, у нее была сильной. – Предлагаю подняться на второй этаж. У нас там зал, в котором мы обычно занимались. И ребята из группы тоже здесь. Хотят с вами познакомиться.
Зал, в который мы вошли, был небольшим. С правой стороны располагались окна, с левой – зеркала и станки для растяжек. На стене, напротив входа, висел плакат с тремя заковыристыми иероглифами. В углу я заметила инвентарь, весьма специфичный, надо сказать. То, что делать с шестами и палками, я знала. Как применять большой мяч в тренировках, мне тоже было известно. Пачка газет, обмотанная скотчем – это, видимо, для набивки и постановки удара. Этакая самодельная макивара, только не из спрессованной соломы, а из газет. Несколько кирпичей, сложенных стопкой, тоже не вызвали сомнений. А вот два ведра с крупой меня слегка озадачили. Надо будет потом поинтересоваться, для чего это применяется и как с этим работать.