Прочь мысли о газетных вымыслах… а все вымысел, иначе быть не может.
И забыть о людях.
О случайных, смутно знакомых лицах, о тех, кто держится рядом, но все одно в стороне, словно Кэри чумная…
Вернуться бы в экипаж, согреться над печью, но экипажам вменялось держаться за пограничными столбами, дабы не создавать сутолоки. И пожарные четверки, единственные, кому позволили пересечь черту, внушали мысли о том, что полет и вправду небезопасен…
Холодно.
И жутко, от темноты, от толпы, которая виделась Кэри одним уродливым существом, способным в порыве гнева подмять и ее, лишая воли, разума.
Протяжный голос трубы, сорвавшийся на визг, не привносит успокоения. Оркестранты собираются у костра, люди-мотыльки в бледной тонкой форме, в белых плащах, точно сложенных припорошенных снегом крыльях.
…не стоит думать о плохом.
И спрятать под шубку цветы… с цветами Кэри чувствует себя вовсе глупо. Кому они нужны?
Кому нужна она сама?
- Леди Кэри? - он вынырнул из темноты, человек в тяжелом драповом пальто, воротник которого был поднят, скрывая в тени лицо. И клетчатый шерстяной шарф укутывал шею. Меховая шапка полувоенного образца сидело низко, на самых бровях, и из-под нее поблескивали темные глаза. - Позволите несколько вопросов?
- Не имею чести быть представленной, - Кэри не нравился человек, а он отмахнулся, точно сказала она сущую глупость.
- Что вы собираетесь делать?
Руки он прятал в рукавах пальто, и кожа побелела от холода, и человек тер ладони, рождая мерзкий шелестящий звук…
…как те жуки, что скреблись в жестянке.
- Не понимаю вашего вопроса.
Кэри оглянулась, убеждаясь, что нет поблизости никого, кто избавил бы ее от неприятного господина.
- Лэрдис, - человек выдохнул облачко пара, от него разило мятой и еще дешевым ромом. - Как вы относитесь к слухам о романе вашего супруга и Лэрдис?
- Меня учили не обращать внимания на досужие сплетни.
Человек кивнул и шмыгнул носом.
- Следовательно, вы не верите?
- Не верю, - Кэри погладила цветы, спрятанные под шубой.
Не верить. Встретить "Янтарную леди" и Брокка, который, наверняка, удивится, увидев Кэри здесь. И рассердится из-за портала, будет выговаривать долго, занудно, дергая себя за волосы, а потом обнимет. И нынешняя обида, горько-кислая, как утренний кофе, растает.
Но Кэри все равно задаст неудобный вопрос.
Чтобы быть уверенной.
- Ладно, - как-то спокойно согласился человек, но не ушел. Он стоял рядом, поглядывая то на небо, то на Кэри, которой под этим взглядом становилось неуютно. И она пыталась найти новое место, но пробираться сквозь толпу было тяжело, да и человек не отставал. Он упрямо брел за ней, распихивая зрителей локтями, останавливался так, чтобы Кэри его видела, и шмыгал носом, как-то очень громко, раздражающе. И вновь задирал голову, тогда над шарфом, в вороте пальто, показывалась белесая шея. Человек был болен, и время от времени заходился сухим лающим кашлем, от которого подолгу не способен был избавиться. И Кэри не выдержала.
- Послушайте, - она сама подошла к нему, - Что вам от меня надо?
- Ничего.
- Вы меня преследуете!
- Ничуть, - он вытер нос рукой. - Если хотите пожаловаться полисмену, то дело ваше…
Кэри думала о полиции, но… что она скажет? Что незнакомый человек увязался за ней? Он и вправду не делает ничего плохого, а остальное - игра воображения.
У дам с воображением зачастую нелады.
- О… идет… по расписанию, - с некоторым удивлением в голосе произнес он и, достав из кармана пальто часы, старые, с отломанной крышкой, постучал по циферблату. - Признаться, и не рассчитывал…
Кэри посмотрела вверх.
Черная тень медленно плыла по заснеженному полю. "Янтарная леди" двигалась неторопливо, и в желтом лунном свете обшивка ее отливала серебром.
- Вот это дура! - присвистнул человек, убирая часы. - Идемте, леди, вам, думаю, следует быть в первых рядах.
И подхватив Кэри под локоть, он бодро двинулся сквозь толпу. Он умудрялся проскальзывать между людьми, и тащил за собой Кэри, не обращая внимания на вялое ее сопротивление.
- Если уж вы решили мужа встречать…
Он не договорил и, остановившись у границы - врытые в землю столбики с натянутой между ними красной лентой. Слабое препятствие, но за лентой протянулась цепь полицейских.
Вновь взвыла труба, грохнул барабан, стряхивая ледяное оцепенение. И медные тарелки ударили по нервам дребезжащим звуком.