Дмитрий Самгин
Черный пудель
1
— Чингисхан хотел создать империю, в которой девственница, с подносом полным золотых монет, могла пройти от одного края до другого и, не потеряв ни одной монеты, остаться невинной. Вот, что значит мыслить критериями империи.
— Что ты знаешь о девственницах.
— Ну, я не об этом. — Обиделся Женька.
— Он не об этом. — Игорь поддержал товарища.
— Погодите, не перебивайте, я хочу сказать что… — Женька запнулся, и рука толкнулась о стакан.
— Понял. — Игорь подхватил со стола бутылку, горлышко звякнуло о стекло, и запах водки неприятно ударил по глазам. — Так что там, на счет девственниц?
— Он не об этом. — Димка поставил свой стакан рядом и взялся за яблоко. — Он про империю, которая приказала долго жить, и мы наблюдаем это, не выходя с веранды этого детского сада. Да, Жень?
— Порядок, который приносит империя своим подданным это как, как..
— Этот детский садик, где строем из группы на веранду, из красивого вишенка на ночном горшке и утренник под баян, и пианино из развлечений, только вот детки выросли и…
— И хотят ну что-нибудь, уже узнать про девственниц. — Димка, морщась выпил и, схватив себя рукой за губы, отвернулся. Посмотрев на друга, Гоша выпил, после паузы выдохнул и кислым дрожащим голосом продолжил — И вероятно девственницы так же хотят что то узнать о нас. Как думаешь, Жень?
— Они нас обязательно узнают. — Женька опрокинул в себя стакан, не обращая внимание на ироничные улыбки друзей.
— Что ты так переживаешь по поводу империи, ну было пятнадцать республик, а теперь будет пятнадцать государств, что изменится? Всё равно все они братские, столько времени прожившие в одной границе, ну, да, мы разные, конечно, прибалты нас, наверное, не любят и я не понимаю почему. Узбеки или казахи, другие, ну абсолютно, но так это мы их из нищеты вытянули в эту жизнь. А уж хохлы с бульбашами, так это вообще один народ с нами. И что нам делить с ними?
— Да, тем более у нас у самих ничего нет в магазинах. Вчера отец утром в шесть часов встал, чтобы успеть молока купить. Громадная страна, шестая часть этой самой сушки, а колбаски на сушки нет. Что это за империя.
— Была. — Женька устало смотрел на кривую, застрявшую карусель и забытую в песочнице желтую, пластмассовую лейку. — Была империя и девственница больше не пройдет..
— Далась тебе эта девственница, она и раньше бы не дошла.
— Кстати, вы слышали, что в районе опять убитую девчонку нашли.
— У нас в районе?
— В области. И это уже даже не вторая.
— Кстати, Дмитрий, не знаю как по батюшки, вы еще лейтенант или уже майор.
— Лейтенант, лейтенант, думаешь если папа полковник, то сын начинает карьеру с должности майора?
— Карьеру? Так ты начинаешь карьеру?
— Не знаю, какую карьеру я сделаю, но отец, тот еще коммунист, и не думайте, что у него так просто что-то получить.
— Нет, правда Димон, всегда, если твой отец полковник милиции то и тебе до полковника быстрей, чем было бы вот, например Женьке.
— Мне? Никогда бы не хотел… Не хотел в форме и кому то честь отдавать, каждый день в строю.
— Поэтому ты и пошел не на юридический, как товарищ лейтенант, а на исторический.
— С которого меня могут скоро выгнать.
— Что так? Не потянул, умник? Или девственницы покоя не дают. Честно, у вас в лобаче красивые …
— Есть, есть. Понимаю, ты в армии девчонок не видел, но, уже сколько после армии, два года прошло, а ты все не наешься или на твоем заводе нет нормальных? Ну, да станкостроение длинноногих не притягивает их больше филологические дисциплины, в крайнем случае, педагогические. Слышал зарплаты у вас хорошие, а что, с этим делом проблемы? Понимаю.
— У нас в отделе кадров тоже есть, ничего.
— Так, понятно как выпьешь или о политике, или о бабах. Ну, её нафик. Слушай Димон скажи, если конечно не секрет, есть какие то интересные дела сейчас у вас. Или все бытовуха, да бухалово? Ну, что-нибудь интересное, необычное?
— А ты что, на самом деле расследуешь? Я думал, тебя папа на теплое место посадит. В штаб куда-нибудь.
— Он и не собирался меня в кабинет прятать. Вы не понимаете, он настоящий коммунист и ни каких поблажек мне не будет, да и не хочу я.
— Убежденный сыскарь. Уважаю.
— Нет, я, наверное, еще нет, но вот мой начальник этот да.
— Да, что тут да? Какие в нашем районном отделении дела. Соседские, кухонные разборки. Сосед соседу в глаз дал.
— Это не районная, а городская прокуратура.
— О как, а говоришь папа не при чем. Сразу и в городскую.
— Ну, наверное, да, он помог с этим, но все равно, я рано или поздно туда перевелся бы.