Удерживая.
Клэр нажала на тормоза, внезапно придя в себя, и уставилась на неё. Из кузова пикапа послышался металлический лязг, когда Шейн спиной ударился о кабину пикапа, и затем возмущённый возглас:
— Эй! Огнемёт!
— Мне нужно отрегулировать частоту, — сказала Наоми и покрутила ручки устройства, которое она вновь вытащила из кармана; неожиданно слабое пение пропало и наступила благословенная тишина. — Ты должна быть осторожней, Клэр. Если ты их слышишь, то они определённо слышат тебя, чувствуют тебя. Магнус вкусил тебя. Он заинтересован в твоём возвращении. Ты не захочешь вновь очутиться в его руках.
Магнус. Глава драугов — их хозяин, как Клэр это понимала. Они все выглядели идентично, но что-то было в Магнусе… что-то большее. Какая-то плотность, которая засасывала всё вокруг него в темноту.
Снова в его руках. Вспомнив его холодные, мокрые руки на её шее, её начала бить сильная дрожь, как будто тело хотело освободиться от этих воспоминаний. Сделав глубокий успокаивающий вздох, она кивнула Наоми.
— Я в порядке, — сказала она. — Теперь я знаю во что вслушиваться.
— Дело в том, чтобы не слышать, — сказала Наоми, но руль отпустила. — Я полагаю, что ты читала пару классических текстов в школе, или этого больше не делают?
Клэр была немного пристыжена, понимая, что нет, но она только сказала:
— Пару.
— Ты помнишь, Одиссея привязали к мачте его корабля, кричащего, чтобы его отвязали, пока его люди плыли с затычками из воска в ушах?
Она помнила. Это была одна из историй, которая нравилась её отцу, из тех, что отец читал ей, и они её обсуждали, когда Клэр была маленькой девочкой. Все великие мифы Греции, в особенности об Одиссее. Ей он всегда нравился. Он был умным и опасным, и у него также не было никаких особых божественных сил. Только его ум и сила воли.
Слушать пение сирен — это было его собственным испытанием.
— Одиссей редко глупил, — сказала Наоми. — Но тогда он был глупцом. Ему пел драуг, хотя греки называли их по-другому. Он хотел услышать его песню, и он её услышал; ему повезло, что он не сошёл с ума.
Шейн опустил заднее окно и просунул голову внутрь.
— Дамы, я уверен, что это захватывающий разговор о туфлях, или о чём вы там говорили, но можем мы не сидеть здесь как большой старый кусок приманки? И говоря "мы", я имею ввиду себя.
Он был прав; это, возможно, не самое лучшее время для обзора классики. Клэр прочистила горло, переключила передачу и покатила прямо вниз по дороге в сторону, указанную Наоми.
Было странно осознавать, что Нами выглядит не намного старше самой Клэр; её, должно быть, превратили, когда ей было восемнадцать или девятнадцать. Конечно, в то время, когда она жила, восемнадцать лет было достаточно, чтобы управлять королевствами и иметь множество детей, так что Наоми считали взрослой задолго до того, как она стала вампиром.
Это всё ещё было ново для Клэр.
Неожиданно Наоми указала направо. В фарах грузовика мелькнула табличка с названием улицы, но Клэр не разглядела её. Всё в Морганвилле для неё выглядело странным, окутанным тьмой, дождём и отсутствием жизни. Это была жилая улица, но выглядела она совершенно пустой. Даже ни одной свечки не мелькнуло в окне, не говоря о ком-то живом снаружи.
Наоми сжала кулаки, Клэр подкатила пикап к обочине и остановилась — на этот раз осторожно, опасаясь, что Шейн упадёт через борт. Он снова опустил заднее стекло и смотрел, как вампирша указывает прямо на один из домов в середине квартала. Он был точно такой же как и остальные дома в Морганвилле — простой деревянный каркас, построенный, возможно, где-то в сороковых, небольшой по современным меркам. Бледно окрашенный (нельзя было сказать, какого цвета он был изначально, поскольку солнце выбелило всё до сероватого оттенка), обитый досками, некоторые из которых сгнили и отпали. Здесь были ржавый велосипед, валявшийся в заросшем сорняками саду, и железные качели, в которые если сядет какой-нибудь ребёнок, то он убьётся.
Типично.
Имя на почтовом ящике, выведенное грязной чёрной краской, гласило САММЕРС, но когда Шейн открыл его, там было пусто. Он пожал плечами и закрыл его, затем поправил гибкий шланг огнемёта у себя за спиной.
Клэр одними губами произнесла: Это деревянный дом! Ей нужно было произнести это три раза, прежде чем до него дошло. Он выглядел разочарованным, но убрал сопло огнемёта и вместо этого достал заряженный серебряными пулями дробовик. Дробовик Клэр висел у неё на сгибе локтя, нацеленный, если что случится, выстрелить в землю (и, может, ей по ногам, но это было лучшей альтернативой). Охотники были бы очень во мне разочарованы, подумала она. Она даже не знала, как безопасно нести эту штуку.