Но самая страшная картина, разумеется, в Соединенных Штатах Америки, Сам бывший президент США Л. Джонсон вскоре после убийства Роберта Кеннеди говорил, что в 1963 году в США было убито восемь с половиной тысяч человек, в том числе президент Джон Кеннеди и негритянский лидер Медгар Эверес. В 1964 году было убито 9200 человек и среди них три негритянских политических деятеля, ставших жертвами ку-клукс-клана. В 1965 году убито 9850 человек. В 1966 году—10 920 человек. И в том числе негритянский лидер Малколм Икс. В 1967 году—12 230 человек. В 1968 году погибли выдающийся борец за политические права негров Мартин Лютер Кинг и сенатор Роберт Кеннеди. А журнал «Юнайтед Стэйтс ньюс энд Уорлд рипорт» отмечает, что с 1960 года преступность в Соединенных Штатах выросла на 88 % и что каждый год в стране погибают насильственной смертью свыше 17 000 человек. Эти данные дополняет журнал «Ньюсуик», который сообщает, что с 1900 года и до настоящего времени от рук убийц пало свыше 75000 американцев (число, превышающее количество погибших во всех войнах, в которых участвовали Соединенные Штаты).
Аналогичная картина наблюдается в Японии, Австралии, Южной Америке. Но есть ли смысл приводить все новые и новые цифры, чтобы доказывать всем известные и всеми признанные факты? Западные статистики и социологи давно уже не делают секрета из чудовищно прогрессирующего роста преступности. Наоборот, этой проблеме посвящается такое количество подробнейших исследований, что они могли бы составить огромную библиотеку. С некоторыми из этих работ мы внимательно ознакомились — это книга Уильяма Рэндела «Ку-клукс-клан», описывающая историю и структуру «Невидимой империи», члены которой занимаются убийствами и истязаниями во имя «превосходства белой расы»; очень интересные заметки покойного сенатора Роберта Кеннеди «Моя борьба против коррупции», разоблачающие зловещий гангстерский синдикат, до сих пор процветающий в США; обличительная книга Джеймса Хепберна «Прощай, Америка» и особенно ее раздел «Анатомия убийства», рассматривающий преступную роль тех, кто теоретически должен бороться против преступности, — Федерального бюро расследований и его шефа Эдгара Гувера; исчерпывающее исследование Поля Шоло и Жана Сюсини «Преступление во Франции»; обширный репортаж С. Груэффа и Д. Лапьера «Заправилы Нью Йорка»; посвященная той же теме книга «Чикаго. Секретно!» Дж. Лайта и Ли Мортимера; серия очерков в газете «Орор»; книга Микеле Панталеоне «Мафия вчера и сегодня», документальный роман Трумэна Капоте «Обыкновенное убийство»,[1] не говоря уж о многочисленных исследованиях и анкетных данных, опубликованных в периодических изданиях, которые вряд ли можно заподозрить в стремлении очернить буржуазную действительность — американских «Лайф», «Лук», «Тайм», «Ньюсуик», французских — «Экспресс», «Нувель обсерватер», «Фигаро литтерер», «Реалите», «Кандид», «Пари матч», немецких — «Шпигель», «Штерн», «Нойе иллюстрирте ревю» и др.
Большинство этих работ достаточно исчерпывающе и откровенно излагают фактический материал, но ни одна из них не может удовлетворить нас своими выводами и обобщениями. Эта беспомощность, разумеется, никоим образом не является следствием дилетантизма или неосведомленности, это лишь результат безнадежного стремления постичь непостижимое.
Авторы жаждут покончить с буржуазной преступностью, но не дерзают даже и помыслить о том, чтобы покончить с самим буржуазным строем. Все они единодушно считают, что нужно вылечить злокачественный нарыв преступности, но хотят добиться этого не хирургическим вмешательством, а таблетками от кашля.
И снова вытаскиваются на белый свет пессимистические биологические или экзистенциалистские теории, в то время как более оптимистические натуры пытаются найти выход в предписаниях религиозных учений всех времен и направлений. Все эти проповеди отчаяния, как и обнадеживающие иллюзии, давно доказали свою научную несостоятельность и практическую непригодность, но обладают тем немаловажным преимуществом, что прекрасно умеют обойти вопрос об исторической обреченности самого строя. В этом, конечно, и заключается главная причина того, что все эти творения до сих пор пользуются определенным спросом.
Преступление — это результат противоречия между личностью и обществом, наиболее резкое и крайнее проявление конфликта между стремлениями отдельного человека и интересами коллектива. Следовательно, пока существует антагонизм между личностью и обществом, будет существовать и опасность того, что этот антагонизм в тот или иной момент найдет свое проявление в преступном акте. Но поскольку особенности данного общества — результат объективных условий и объективного развития, постольку и особенности каждого отдельного индивида не представляют собой некую неизменную величину, а являются производным от особенностей самого общества. Социальный порядок карает преступника, но он же в известном смысле его воспитывает. От своеобразия данного строя зависит и своеобразие преступлений, порожденных этим строем. Преступный акт всегда социально обусловлен, и рассматривать его вне этой зависимости — все равно что судить о жизни растения только по листьям, не принимая во внимание его корень.
1
W. Randel. The Ku-Klux Klan. New York, 1965; R. Kennedy. Ma lutte contre la corruption. Paris, 1965; J. Hepburn. Farewell, America. Vaduz, 1968; P. Сhaulоt et J. Sussini. Le crime en France. Paris, 1959; St. Groueff et D. Lapierr. Les caïds de New York, Paris, 1958; J. La it and L. Mortimer. Chicago: Confidential! New York, 1950; P. Bourget. Visages du crime. — «L’Aurore», Paris, 17–30. IX. 1953; М. Панталеоне. Мафия вчера и сегодня. М., «Прогресс», 1968; Т. Капоте. Обыкновенное убийство. — «Иностранная литература», 1966, №№ 2–4.