Рэст перестал ходить и, взглянув на Тума, хрипло сказал:
- Да-а. Грен не хотел, чтобы планета узнала правду. Он, вероятно, лучше других понимал последствия своего открытия... Но что может быть в нем ужасного? Впрочем, достаточно и того, что психика людей...
После продолжительного молчания он с трудом выдавил из себя;
- Мы были неплохими друзьями, Тум... Мне искренне жаль тебя, но иначе я не могу: неясная ответственность за судьбу всего разумного населения планеты вынуждает меня на крайние меры...
Рэст шагнул к железному помощнику, чтобы извлечь из его приемника пленку и магнитофонные ленты.
- Вы ничего не предпримете, эрт, - твердо сказал Тум. Фиолетовый глаз засветился чуть ярче обычного. - Как только будет произнесен индекс моей смерти, в тот же момент автоматически сработает распылитель метана. Вам не выйти из кабинета, когда закроются двери и окна по известному лишь мне коду!
- Вот оно что... Ты предусмотрителен. - Рэст почувствовал, как пальцы его задрожали и лоб покрылся испариной. Предусмотрителен... Я не учел, что ты можешь применять свой код...
Он подошел к окну и долго смотрел на город. Отсюда, с холма, ясно видно, как белые дома, утопающие в зеленых волнах садов и скверов, подступают к самому морю. И воздух чист и прозрачен, и нежный запах медянок и буйное благоухание цветущей цирии врывались в прокуренный кабинет смело и дерзко, неуклонно отстаивая свое право на прекрасное... Может быть, выпрыгнуть через окно в палисадник - вот сейчас же, пока не поздно?
Рамы медленно сдвинулись. Рэст оглянулся. Тум стоял возле стола у кнопочной панели и спокойно смотрел на капитана.
- Вы не хотите умирать, эрт, я знаю, - сказал он. - Да и зачем? Ведь мы не дошли до главного. Я прошу вас внимательно просмотреть те кадры ромбоэдра, которые почему-то меньше всего интересовали вас.
- Какие кадры? - неуверенно спросил Рэст.
Вместо ответа Тум перевернул черный передатчик обратной стороной к лампе и терпеливо ждал, когда снова появятся начальные сцены далекого прошлого планеты. В них было много жуткого: массовая безропотная смерть, обезумевшие от страха и горя люди...
- К чему это? - сказал сентвер, поежившись. - Или тебе доставляет удовольствие смотреть на мучения несчастных?
- Я давно заметил, эрт, что подобные ужасы не для вашей чуткой души, и все-таки убедительно прошу повнимательнее сравнить пращуров человека вот с этими кадрами.
Реет сначала всматривался рассеянно, медленно переводя взгляд с одного изображения на другое, и, хотя неосознанно уже чувствовал неясную разницу между теми и другими, но никак не мог понять, в чем же состояла эта разница. И вдруг словно осенило его;
- Глаза?!
- Не только глаза, эрт, - у людей более осмысленное выражение, более стройное положение тела, более утонченные черты.
- Ты хочешь сказать...
- Да, эрт. Все тысячное войско искусственно созданных саморазвивающихся киберсистем погибло, а люди, настоящие люди, переживали это как смерть близких, поскольку они не знали и знать тогда не могли, что такое биороботы. Пришелец уничтожил свои создания намеренно, за что, видимо, и был умерщвлен. Всмотритесь: на этом снимке он не совершенствует схему, как вы подумали вначале, а наоборот - вносит поправки на быструю потерю энергии; он не хотел давать вождю неограниченную силу и, кроме того, опасался неуправляемого размножения биороботов, которое могло бы привести к весьма трагическим последствиям...
Рэст чувствовал, как голова его заполняется тягучим теплым туманом, и он не находил в себе мужества освободиться от этого тумана. Он плохо соображал. Слова Тума доносились будто сквозь сон, хотя он и пытался понять их подлинный смысл. Недоставало воздуха. Стало душно, и время от времени сентвер с удивительным равнодушием думал о том, что может потерять сознание от недостатка кислорода, что хозяином положения сейчас является не он, человек, а его железный помощник, который уже успел надежно защитить себя... Предусмотрителен!
- Значит, умерли... Все до последнего, - сказал он слабым голосом, сдавливая пальцами виски и безучастно глядя на экран. - Все до последнего...
- Да, эрт.
- Душно. - Рэст начал расстегивать воротник. - Почему так душно, Тум?.. А, да... - Пошатываясь, он подошел к окну и прислонился лбом к холодному стеклу. - Мышеловка. Склеп.
- Простите, эрт. Не понял.
- Открыл бы окно - дышать нечем!
Тум словно не слышал сентвера. Мигнув большим фиолетовым глазом, он все тем же ровным тоном сказал:
- Эрт, мне кажется, вы до сих пор не осознали главного: вы - человек, все вы - настоящие люди, а не потомки саморазвивающихся киберсистем. Те все погибли, все до единого!.. Имей профессор Грен вторую кассету, а еще лучше - черный ромбоэдр, он не пришел бы к трагическому концу от ошибочной мысли о своем искусственном происхождении. Ведь он полагал, что созданные пришельцем существа уничтожили людей, заполнив собою весь мир...
- Я это понял, Тум. - Отыскав в холодильнике лед, Рэст долго и сосредоточенно остужал разгоряченное лицо.
- Я никудышный сентвер, вот что, - прокашлявшись, сказал он. - Я не сообразил даже, что такой нелепости с созданием самосовершенствующихся биороботов, которые бы стали выше людей, вообще не может быть. Это само по себе немыслимо! Рэст сдавил виски. По рукам его бежали струйки таявшего льда. - И все же, что беспокоило Лже-Берт-Ху-Нера? Почему он старался уничтожить следы посещения нашего мира его сопланетниками?
- Пришелец тревожился именно за то, что случилось с вами, эрт, и с эртом Греном.
- То есть?
- Он боялся, что люди не смогут до конца понять всего, что произошло здесь тысячи лет назад, и у них возникнет убеждение в их неполноценном происхождении. Этих сведений многокольцевой аппарат не имел. Что же касается профессора Грена, то он, возможно, и узнал бы истину, будь у него этот шестигранник или хотя бы вторая кассета с пленкой, где запечатлена гибель биороботов. Впрочем, вряд ли. Он был сбит с толку ошеломившей его информацией. У него просто не было сил заново, трезво и спокойно во всем разобраться...
Рэст уже не слушал Тума. Теперь, когда сознание немного прояснилось, голову неожиданно заполнили мысли одна тревожнее другой. Он со страхом думал о том, что рано или поздно расследование этой тайны станет достоянием планеты, поползут слухи, одни нелепее других. Люди начнут с подозрением относиться друг к другу, видя в соседе человека и считая роботом себя. И наоборот... Он вдруг совершенно ясно представил страдания обезумевших людей, потерявших под ногами твердую почву, подобно Грену; людей, которых уже ничем не убедишь, когда в их души закрались страхи и сомнения...
- Тум! - Рэст испугался своего голоса, прозвучавшего в тишине особенно громко и резко. - Раздави этот ромбоэдр!
Фиолетовый взгляд робота стал тусклым и невыразительным. Он медленно взял со стола черный передатчик и сжал его в сильных железных ладонях. Раздался едва слышный хлопок.
- Вы решили, эрт...
- Да, Тум. Пойми: никакой тайны, никаких слухов не будет, если... - Сентвер извлек из приемника робота пленку, собрал магнитофонные ленты и поджег все это в металлическом кювете. Затем вплотную приблизился к помощнику и четко произнес:
- Эс-двестй шестьдесят четыре-зет!
Глаз Тума потух. Он вздрогнул и замер. Рэст торопливо вскрыл сектор памяти, извлек блоки и бросил их в устройство, стирающее записи. Он уже чувствовал запах газа и спешил закончить все намеченное на последние минуты жизни...
Погружаясь в пьянящее небытие, он с полным безразличием к себе понял, что кто-то пытается открыть дверь в кабинет...