- Представь на его месте собственного сына, - сказала Линлор очень мягко и очень печально. – Неужели, если он сбился бы с пути, ты поступил бы с ним так, как поступил с Дэнни? Ты должен сделать для Дэнни всё, Чез. Иначе я так и не выйду за тебя замуж и уж точно не рискну рожать тебе сыновей.
Роз никогда до этого момента даже не думал, что у них с Линлор могут быть дети. Сыновья или дочери – неважно. Каких сыновей? И Дэна он совершенно точно никогда не считал сыном. А тут вдруг Линлор расставила акценты, и ему стало не по себе.
Совесть пилила его именно потому, что он бросил Дэнни. Даже не попытавшись помочь ему, когда он просил.
«Я не хотел!» - вот что говорил ему Дэн в предпоследнюю встречу.
Чезаре честно попытался себе представить на его месте своего сына – своего и Линлор. Румяного, плотненького, каким он сам был в детстве, ясноглазого, с каштановыми волнистыми волосами, как у Линлор, мальчишку с тягой к книгам и музыке. Впрочем, Дэнни и так музыкант… Попытался вообразить, как этот мальчишка в десять лет становится убийцей и продолжает убивать время от времени, как он бежит из дома, бродяжничает и прибивается к сомнительным компаниям… как он, отец, решительной рукой направляет его в гнездо врага… а когда ничего не выходит, соглашается, что этот ясноглазый и румяный паренёк больше ему не нужен. Тем более такой испорченный и преступный. Посмотреть на всё это глазами Линлор, прочувствовать сердцем женщины, которую любит. Попытался, но, кажется, так до конца и не сумел. Отшатнулся от собственных мыслей, будто они обжигали, и с трудом перевёл дыхание.
- Утром я свяжусь с Сарвеном Дардом, - сказал Чезаре.
***
Упырёк вскочил с кровати среди ночи. Темно – ещё полбеды. Ему приснился давешний клиент, Луренс. Несущий на руках через снежное поле какого-то человека. Зима, ночь, луна, и спотыкающийся человек с тяжелым телом… Тёмные волосы свисали почти до земли. Свешивалась рука с изящными тонкими пальцами. Видимо, девушка? Луренс запнулся, увяз в сугробе, упал поверх своей ноши. Забарахтался в снегу. Но белая трясина втянула его, и на поверхности осталось лишь мёртвое тело, которое тащил Луренс. Оно казалось чёрным. Ночь обволакивала его. Мёртвые глаза блестели в лунном свете, скалились белые зубы. Мертвец моргнул, а потом сказал низким, неженским голосом:
- Скоро… скоро.
Вот тут-то Сарвен Дард, маг ложи Смерти, и проснулся. Холодный пот, дрожь во всём теле, сердце, бьющееся так, будто каких чудовищ увидал. Во рту пересохло, и вкус был такой, словно Дард глодал мертвечину. Видимо, та гадость, что он пил нынче вечером, давала этакое послевкусие. А может быть, слишком долго возился с трупами, ничего другого толком не видя?
Тяжело ступая, Дард вышел в кухню, закутавшись в одеяло. Он спал в одежде – к чему эти тонкости со сменой туалета? – но пот пропитал её, и пришлось скинуть всё до нитки. Дард подкинул в печь дровишек, закурил, нервно чиркая спичками, толстую короткую папиросу. На столе оставалось в бутылке примерно два глотка мутноватой жидкости – пшеничный самогон. Но на него Дарду даже смотреть не хотелось. Он вытащил из погребка светлый ирнар, жадно сорвал проволоку с упруго выстрелившей пробки, задыхаясь, сделал несколько больших глотков.
Вкус во рту постепенно пропал. Кисловато-терпкий светлый ирнар освежал и прояснял мозги. И чего, спрашивается, испугался? Дард попытался вспомнить детали сна и вздрогнул. Нет, было, было там что-то такое жуткое.
Пора менять место. Вон уже и сны подсказывают. Снам ведь не зря издавна придают такое большое значение! С древних, можно сказать, времён, и не только в Тирне! Дард выпил ещё ирнара, докурил папиросу и, потрепав по холке Портера, поплёлся в кровать. Но уснуть как следует уж не мог – ворочался, вздрагивал, проваливался в короткий, рваный сон и снова открывал глаза. А едва рассвело, как услышал в голове голос.
- Ясных дней, Сарвен Дард! Готов сделать кое-что для меня?
Дард вроде бы узнал голос – если, конечно, кто-то не ухитрился подделать его. Он, честно говоря, не знал о возможностях Светлых магов и особенно об их любимом способе общения. Тёмные стараются без спроса друг другу и чужакам в мозги не лезть. Разве что атакуя или защищаясь, но это другое.
- Что тебе надо, Роз? – спросил Дард, от неожиданности довольно грубо.
- Ты ведь хотел стать консультантом в Комитете, - сказал голос в его голове. – Но сначала у меня для тебя другая работа. Ты должен устроиться в Воспитательное Отделение.
- Нет!
Он почти сразу просчитал план Роза и свою роль в нём.
- Я тебе ничего не должен и отказываюсь тебе помогать, Роз!
Дард вскочил с кровати, уронив на пол одеяло. Ему было страшно. Он отчаянно трусил перед коршуном-Розом, но соваться в Воспитательное отделение казалось куда страшнее. При одной только мысли о том, сколько раз умирал на его руках Итан этим утром, Дарда выворачивало наизнанку.