- Амия, не надо! У госпожи болит голова,- услышала она голос европейской служанки.
Ужасные совы отлетели в конец комнаты и там парили на одном месте. Бекки облегченно вздохнула и протянула банан, зажатый в пальцах, перепуганной малайской девушке. Та поняла это по-своему. Она опять закричала: "Манис, манис!" Совы не подлетали. Малайка, подняв левую руку с бананом, пошла в угол комнаты, где реяли совы. Вдруг одна из сов опустилась на волосы Амин и медленно захлопала крыльями по ушам. Бекки всмотрелась и поняла, что это были не птицы. Она даже успела рассмотреть умные темные глаза животного с крыльями. Оно двигало головой, шевелило губами, и был виден блеск белых зубов.
Амия подняла вверх банан. Летучее животное, помогая себе крыльями, взобралось по гладкой голой руке к лакомству. Оно схватило банан, уселось на руке и, придерживая плод крыльями, содрало шелуху губами.
"Летучая собака!" - чуть не выкрикнула Бекки свою догадку.
А летучая собака с бананом во рту (это была она) спустилась на плечо и потянулась к девушке, чтобы та могла откусить кусочек банана. Так они ели, каждый со своего конца, пока их губы не соприкоснулись.
Амия обняла летучую собаку и понесла к Бекки. Животное испуганно посмотрело на Бекки и рванулось. Девушка выпустила его, и оно отлетело в сторону. Девушка вслух высказала свое изумление поведением ручной летучей собаки и предложила снова поймать ее. Бекки не захотела повторить опыт. Если люди могли ошибиться, то вряд ли собака, хоть и летучая, признала бы ее своей хозяйкой.
Будуар Анны Коорен оказался роскошно убранной комнатой с охлажденным воздухом, зеркалами в стенах, большой кроватью с пологом, изящным столиком и шкафами странной формы. Как оказалось, это были герметические шкафы для одежды, предохраняющие ее от плесени и сырости.
3
Бекки не стала задерживаться и прошла вслед за Луизой в ванную комнату, помещавшуюся рядом. Вместо ванны посреди комнаты был бассейн с водой розового цвета. У стен виднелись души различных систем. Пижама лежала возле кушетки для массажа. "Массажистка наверняка знает все родимые пятна Анны",- решила Бекки и выслала прислуг из комнаты, чем немало удивила их.
То, что она была здесь, уже была победа. А остаться одной и знать, что не надо разыгрывать роль высокомерной и циничной Анны,- разве это не наслаждение! Бекки разделась, прыгнула в бассейн и чуть не завизжала от удовольствия - так необычен был переход от тяжелого путешествия в римбе до ее беззаботного купанья в воде, пахнущей духами, под ярким электрическим светом. Ее молодое, здоровое тело требовало движения. Бекки плавала, ныряла, вылезала наверх и снова прыгала в воду. После стольких дней труда она могла себе позволить покупаться всласть.
Освеженная и утомленная, вернее - только теперь почувствовавшая усталость, Бекки растерлась мохнатым полотенцем, надела шелковую пижаму и увидела вторую дверь. Она подошла и открыла ее. Там был стилизованный в малайском вкусе кабинет Анны. Бекки закрыла дверь и, как была в пижаме, с мокрыми волосами, вернулась в будуар.
Луиза сообщила ей, что кушать подано, но пришел врач Гаафзейгер, парикмахер, и оба хотят ее видеть. Бекки отослала парикмахера, приказала убрать яркий свет, легла на кушетку и велела позвать врача. В полумраке она увидела старика в чесучовом костюме. По его тону Бекки поняла, что перед ней старый друг семьи. Она высказала свое подозрение относительно отравления ядом медленного действия и спросила о противоядии.
- Мне ли вас учить! - И врач засмеялся от удивления.- Ваша аптека музей, вы - профессор!
Бекки, ссылаясь на мучительную головную боль, попросила врача поискать противоядие в ее аптеке. Старик уверенно прошел к стене и что-то нажал. Часть стены, оказавшаяся дверцей шкафа, опустилась, и Бекки увидела множество банок и баночек со стеклянными пробками. Врач включил ближайшую лампу и отобрал три банки.
- Если применили...- тут он употребил латинское название,- то надо принять,- и он показал банку с этикеткой, на которой был виден "№5".- Но так как яд неизвестен, то сделаем смесь.- Он смешал порошок из трех банок на роговой ложечке, положил на стол перед Бекки и посоветовал принять сейчас же.
- А если я не отравлена? - спросила Бекки.
- Вы меня удивляете,- на этот раз серьезно сказал врач. Он поставил взятые банки на место и закрыл шкаф.
Бекки обещала принять, поблагодарила и пожелала спокойной ночи. Врач ушел. Бекки и так знала, что она не отравлена, но она беспокоилась о четырех пилотах. Теперь противоядие найдено. Надо разыскать летчиков.
Бекки встала, высыпала лекарство из роговой ложечки на бумажку и подошла к стенному шкафу. Она осмотрела место, где нажимал врач, и увидела кнопку. Нажала кнопку, но дверца не опускалась. Бекки увлеклась осмотром. Она инстинктивно обернулась и увидела изумленное лицо Амии, стоявшей в открытых дверях.
- Испортился! - сердито сказала Бекки, мысленно кляня себя за неосторожность.
Амия подошла, носком левой ноги нажала на планку, по-видимому тормоз, и потом рукой нажала на кнопку. Дверь опустилась, открыв ряд банок, в том числе флакон №5 и два рядом с ним, из которых доктор брал порошок для смеси.
Бекки подала знак закрыть дверцу шкафа и пошла в столовую. Здесь она увидела бутылку с виски и золотую стопку. Луиза, уже ожидавшая ее, тотчас налила рюмку. Пришлось выпить. Бекки ела мало. В голове у нее шумело. Луиза болтала без умолку, рассказывая новости, и Бекки узнала много имен и событий.
Затем Бекки приказала позвать китайца Тунга - пусть он принесет дуриан. Китаец Тунг неслышно вошел в столовую в толстых войлочных туфлях. На нем были надеты новые белые штаны до колен, белая парусиновая куртка с позолоченными пуговицами и маленькая шапочка. Он нес большой чемодан Анны в правой руке и тарелку с очищенным дурианом в левой. Оставив чемодан, он понес дуриан к столу. Луиза отнесла чемодан в спальню.
Бекки отослала Амию, велела Луизе позвать к ней секретаря Стильмана хоть на десять минут и пошла с Тунгом в будуар. Здесь она села в кресло и тихо сказала: