- Я пошутил о дочери Стронга,- сказал Пирсон.
"Значит, дочь Стронга действительно исчезла,- тотчас же решил толстяк,- и они прощупывают меня. Он все врет насчет Картера. Этот малый не промах и наверняка перехватил Стронга у Поля".
- Закури,- многозначительно сказал Пирсон, не спеша вынул из кармана портсигар и протянул толстяку.
Два Пи шумно задышал. Он взял в руки портсигар. Это был тот самый золотой портсигар, который он год назад подарил Нику Картеру. "Значит, Ника Картера прикончили". Все еще не веря в это и думая, что его разыгрывают, показывая поддельный портсигар, он нажал секретную пружину, и двойная крышка раскрылась. В середине была фотография надменно улыбающейся молодой женщины. Это была жена Картера. Толстяк захлопнул крышку, вернул портсигар и со словами: "Курю только свои", вынул пачку сигарет и закурил.
- Теперь ты убедился, что Стронг снова у меня в руках? - спросил Пирсон.- Могу добавить, что Картер очень ловко рассчитал перехватить его у Поля, подослав свой самолет, но мои люди разнюхали это дело и захватили твой самолет на той лужайке, где он ожидал Стронга. Дело не обошлось без стрельбы... Стронг снова у меня.
- Теперь верю,- сознался толстяк и добавил: - Но секрет атомной энергии все же у меня.- Он отдал подписанную бумагу Дрэйку и взамен получил перстни.
- У нас уже есть биологическая бомба - почище атомной! - вдруг хвастливо заявил Луи Дрэйк.
- Дурак! - крикнул Сэм Пирсон вскакивая и, подойдя вплотную к маркизу Анака, еле сдерживая ярость, повторил: - Дурак!
Теперь улыбаться начал Два Пи. Противник раньше времени открыл свой козырь. Сэм Пирсон круто повернулся к толстяку.
- Да,- сказал он,- это мой козырь. Собственно, об этом я и хотел с тобой говорить.- Сэм Пирсон чуть повернул голову и бросил через плечо: - Вы свободны, маркиз!
Дрэйк почтительно сказал: "Аддио". Ему никто не ответил. Казалось, ноги сами несли Дрэйка из кабинета, хоть он и старался выйти с достоинством, не спеша.
Толстяк бросил окурок сигареты в пепельницу и выжидающе уставился на Пирсона. Тот молча зашагал по кабинету, а достигнув угла, повернул обратно.
- Тренинг? - насмешливо спросил толстяк.
- Только ты не волнуйся, Два Пи,- сказал Пирсон, останавливаясь перед толстяком и слегка покачиваясь на широко расставленных ногах.
- Ну?
- Я хочу заручиться твоим согласием, чтобы теперь же начать войну.
- Я в восторге! Я всегда был за это, потому что мои атомные и водородные бомбы затовариваются. Их давно уже пора использовать, не ожидая, пока мы изобретем кобальтовую. Если я и волнуюсь, то от радости видеть единомышленника в этом деле.
- В том-то и дело, что войну мы начнем... не только без объявления ее, но и без применения атомных бомб.
- Не соглашусь! - решительно запротестовал толстяк.- Мои военные эксперты требуют неожиданного атомного бомбового удара по всем промышленным центрам Советского Союза и стран народной демократии и второго удара - по всем большим городам Западной Европы, если мы их потеряем.
- Но ведь промышленность Европы можно уничтожить без применения атомных бомб, а под предлогом, чтобы она не попала в руки красных.
- Не согласен,- упрямо повторил Два Пи и, помолчав, спросил: - А что ты предлагаешь?
- Я предлагаю ослабить Западную и Восточную Европу голодом и диверсией. Надо уничтожить все посевы, весь урожай, все запасы... Надо разрушать фабрики, заводы и отравлять скот. Я считаю, что такая тайная война в конечном счете поставит сторонников мира на колени, а затем мы будем диктовать восточным странам свои условия. А когда они не согласятся, вот тогда мы и начнем военную интервенцию с применением твоих атомных бомб. Для войны необходима пехота. Мы формируем германские и японские дивизии.
- А что ты от меня все-таки хочешь?
- Прежде всего мне нужна твоя поддержка для пересмотра долей участия в военном бюджете и обещание не пытаться снова захватить Стронга и его работников... Я думаю использовать для бомбежки биобомбами военные аэропланы.
Толстяк пожевал губами и спросил:
- Так сколько ты намерен "цапнуть" за эту операцию?
- Еще тридцать миллиардов из военного бюджета, и это нарушит доли участия. Вот почему мне необходимо твое согласие.
- Мне пятьдесят процентов участия в этом деле! - решительно сказал Два Пи.
- Это очень много! - запротестовал Пирсон и не спеша сел в свое деревянное кресло.- Ведь эта операция ускорит применение атомных и водородных бомб. Ассигновать из военного бюджета на расширение производства водородных бомб и на исследовательскую работу по созданию кобальтовых бомб я согласен в пределах дополнительных пятнадцати миллиардов долларов.
- Сейчас соображу,- сказал Два Пи и, запустив руку под пиджак, вытащил из особого карманчика маленькую записную книжку. Об этой записной книжке биржевики говорили, что стоит завладеть ею, и тогда обеспечена беспроигрышная игра на бирже.
- Мне надо тридцать! - наконец сказал Два Пи, заглянув в книжку и сделав знак рукой, чтобы Пирсон его не перебивал.- Мои длинноволосые разработали замечательный проект, как создать голод и в Европе, и на Балканах, и в России.
- Уничтожить напалмом посевы? - спросил Пирсон.
- Нет! Но когда же вы начнете использовать атомные бомбы? Это поправит наши дела.
- Мы рассчитывали на монопольное обладание атомным оружием, а этого не получилось. Следовательно, его можно использовать только в большой войне. Если бы ты мог предложить что-нибудь неожиданное, мы бы применили это теперь же в холодной войне.
Два Пи широко улыбнулся и сказал:
- Тучи!
- Насытить их ядовитыми газами атомного распада? - спросил Пирсон.
- Нет. Длинноволосые говорят так: "Атлантический океан - это дойная корова. Он дает влагу для Восточного полушария, и если эти тучи не пустить на материк, то будет засуха".
- Построить стену? - насмешливо спросил Пирсон.
- Нет! Осаждать влагу туч. Искусственно вызывать дождь, не допуская тучи до берега.
- Народы уничтожат твои установки, и это вызовет восстание.
- Мы пошлем нашу флотилию с этими установками в Атлантический океан и Средиземное море.
- Завтра уже можешь послать?