Отвлеченная идея с удивительной силой овладевает человеком! Когда язычник привыкал к мысли о необходимости «планирования семьи», опустошение шло уже само по себе. И вот оно уже — в Риме. «Империя наслаждается полнейшим миром; она богата, высокообразованна; она хорошо организованна... И все равно население стремительно и массово убывает — невзирая на отчаянные законы о браке И детях, изданные Августом..., невзирая на массовые усыновления и непрекращающееся заселение обезлюдевших земель солдатами варварского происхождения и на колоссальные благотворительные фонды, основанные Не- рвой и Траяном в пользу детей неимущих родителей».
В Древнем Риме тех, кто не имел никакого достояния, кроме своего потомства, называли пролетариями (от лат. prole). Теперь неопролетариям за сосиски, пиво и прочие удовольствия предлагают отказаться и от детей. Демографические проекты правительства, конечно, существуют. Но они не такие искренние и энергичные, как во времена Траяна. И они — ничто по сравнению, например, с поощряемой пропагандой потребления. Описанные пеленки, целлюлит, увеличившаяся грудь кормящей матери — в представления о «гламурной жизни» не вписываются.
Суть государственной политики в этой области прекрасно иллюстрирует «марш беременных», организованный пропрезидентской молодежной организацией. Думаете они собрали в целях позитивной пропаганды беременных женщин? Нет, просто каждой участнице мероприятия засунули под майку надувной шарик. Что производит прикол, соединяемый с надутым пропагандистским пузырем? Бабах и пшик! В этом и есть суть «демографической политики». То же можно сказать и о разрекламированном Годе семьи (2008-ом) с его обещанной помощью семьям, особенно многодетным. Он запомнился лишь унизительной передачей из рук в руки старого тряпья и массовым запуском в московское поднебесье все тех же воздушных шариков.
Все это не просто издевательство над русским народом невидимого «рыжего человека». Это не просто воровство и «двойная бухгалтерия» двуликого Януса государственной администрации. Это часть вполне осознанного мальтузианского проекта. А то, что его реализация выгодна конкретным паразитам — частность.
Каждый из них — как раб. И каждый — «золотое яйцо». Они — детдомовцы. Их миллион. Они не ангелы. Если девочка «залетела» (лет в двенадцать, четырнадцать или шестнадцать) ее отправляют на аборт.
Принудительно. Но, конечно, негласно. Если детдомовка все же рожает, ее несложно убедить отказаться от ребенка. «Где ты будешь жить? Чем кормить его?» Такие вопросы задаются бедолажке. Ответить ей нечего.
Скоро малыш — лет на 18 — займет ее место. Вот его уже положили в кроватку. Мышка (или крыса?) высунула мордочку из норки.
Через некоторое время малыша отправят на экспертизу к психиатру.
— Зачем? Такие чистые глаза! Он же нормальный!
— Так надо...
Если дети умственно отсталые, работники детдома получают надбавку. Постепенно многие детдомовцы начинают верить, что они — дебилы.
А что же мать родившегося ребенка ? Она уже вскоре покидает детдом. И перестает кого-либо интересовать. Куда деваться ? Можно идти в подпольный бордель. По большому счету она сыграла свою роль.
А мышка уже побежала.
Пока эти несчастные в детдоме, они вызывают специфический интерес к себе. На короткое время он усиливается, когда детдомовцу приходит пора получать «путевку в жизнь». Ему положено жилье. Но практически никогда не предоставляется. Оно куда-то идет, это дорогое жилье. Если бывший детдомовец все же получает комнату, его заставляют продать ее.
— Вот тебе тысяча баксов — и сваливай из Москвы, — так, не без угрозы в голосе, говорят «счастливчику». Кто эти «благодетели», которые отняли комнату у привыкшего к своей беззащитности человечка? Чиновники? Бандиты? Эти дети и сами — не ангелы. Они виртуозно умеют «разводить на жалость». Мало того, на многих в правоохранительных органах уже есть материал. Но пока они детдомовцы, без крайней нужды их не трогают. Они еще нужны. И бедняги думают, что так будет всегда. В этом ошибка. Получив «путевку в жизнь», они чаще всего вскоре попадают в КПЗ. И дальше — на лесоповал. Теперь они быстро погибнут от туберкулеза или в пьяной разборке.