Итак, звякнули первые ассы. Бог договоров, у которого 365 пальцев, принялся пересчитывать выручку. Потом зашуршали купюры. Теперь финансовый «воздух» перекачивается бесшумно. Для его учета «рыжему человеку» не нужно ни пальцев, ни мозгов.
Geminuc — двойной — так называлась крытая бронзой и опирающаяся на ворота арка. Посвященная Янусу, она находилась на форуме. Со времен Нумы Помпилия, второго царя Древнего Рима, в мирные дни она оставалась закрытой. Отпирали ее с началом войны.
В долговременное царствование императора Августа медные ворота храма Януса были затворены. Мир воцарился, кажется, во всей ойкумене. Но кажущееся счастливым настоящее никого не удовлетворяло. Тогдашнее поколение испытывало духовные — неопределенные, смутные — нужды. «Таинственные слухи ходили по городам, пробегали по деревням. Все окружали астрологов, вопрошали оракулов, и с жадностию читали и перечитывали прорицания самых древних Сивилл... Эти предания предвещали скорое явление некоего царя, который выйдет из Иудеи и будет управлять вселенною»...
Если бы арка Януса существовала и поныне, впору было бы не запирать ее вовсе. Через «мировую дверь» убийственный хаос врывается в наш мир ежечасно, ежесекундно.
Кстати, Голливуд, этот Вавилон виртуального мира, объявил недавно о производстве римейка хичкоковских «Птиц». Кому-то потребовалось повторить ритуал. Есть люди, которые считают: фильмы-катастрофы, как ритуалы, вызывают реальное обрушение мира.
Но эта катастрофа произойдет не по их сценарию. То, что будет, известно: «После этого я увидел иного Ангела, сходящего с неба, и имеющего власть великую. Земля осветилась от славы его.
И воскликнул он сильным, громким голосом: пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице; ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы...» (От. 18:1,2).
ЗАГОВОР ОТКРЫТ
Часть первая
Если введешь дозу, то не просто упадешь. Ударишься добрым молодцем о землю — и превратишься в птичку. Вылетишь из гнезда кукушки и тут же поймешь язык синиц и ласточек. Или даже крылатых ангелов.
Полетели, зовут они! Над текучими первобытными водами. Над полянками нарциссов. Над плантациями мака и зарослями конопли. Над вершинами Олимпа и Парнаса. Над полями черного снега... Какова высота духа! Каков полет фантазии! Вот они, детские сны! Вот она, мечта! И синяя птица Метерлинка рядом. Почему она кричит: «МК-ультра! МК-ультра!?»
Или белый охрипший петух прокукарекал? Как тут не заорать благим матом этому символу белого американского Юга! Того и гляди — «черные пантеры» сожрут... А, может быть, другой петух прокричал? Не тот ли, что купила на базаре глухая кума? Вырвался и полетел! Но почему у него вместо хвоста — змея? Уж не Абраксас ли? Пошел прочь, постмодернистский прохвост! Кыш, летящая абракадабра!
Тень на землю упала. Фантазия парит на черных крыльях. Это в воображении ослепшего поэта Джона Мильтона к Земле спускается сам сатана. В поднебесье он встречает владыку Хаоса, который недоволен тем, что часть его владений отторгнута для создания ада. Этого персонажа «Потерянного Рая» зовут Анарх. С анархистами мы еще встретимся.
А вот перышко качается в потоках воздуха. В фантазии Виктора Гюго перо из крыла падшего ангела превращается в ангела Свободы. Со временем ему поставят жутковатые памятники — сначала во Франции, а затем в Америке. Пустотелый монстр, в чреве которого ползут на площадку обозрения тысячи любопытствующих. Незрячие глаза и факел в руке. Все необходимое для поджога... Но лучшим памятником свободе в ее западном смысле станет рекламный плакат в провинциальной американской забегаловке: «Сыт — значит свободен». Произнося первую часть слова «чизбургер», каждый улыбается стоматологически-вынужденной улыбкой свободного по-американски человека... Он улыбается и не замечает зловещего шума крыльев над своей головой. «И как коршуны слетаются отовсюду туда, где заметили или почуяли зловоние издохшего животного, и пожирают его, так и демоны: где ни увидят плотского и страстного человека, там устраивают свое гнездо и мысленно, то есть постыдными похотями, пожирают это плотское тело».[2]