В течение уборки Шаи, вздымающая вокруг себя пыль и отважно сражающаяся с густой паутиной, несколько раз бегала умываться, но у Тео не было времени разглядеть ее без макияжа. И только сейчас, в лучах заглянувшего в окно солнца, он с изумлением увидел на щеках суровой Шаи умилительные веснушки.
* * *
Когда мир обретает человека, способного слышать и понимать, от его зова не скрыться. И Тео был рад этому зову, ведь он просто не мог надышаться свободой. Парень проснулся за несколько минут до рассвета и просто не смог заставить себя уснуть вновь, словно боясь проспать главные минуты своей жизни. Он высвободился из невольных объятий своей спасительницы, двигаясь так чутко и осторожно, что не потревожил ее сон. А затем выбрался на улицу, которая ждала его, как жаждущий высказаться собеседник.
Босиком сойдя с крыльца, Тео сделал несколько шагов по жемчужной россыпи росы и с наслаждением опустился в белые заросли пушистых одуванчиков. Ступни и ладони касались прохладных листьев и мокрой земли, напоенный свежестью воздух казался исцеляющим нектаром. Юноша поднял лицо к глубокому небу, сомкнул веки и тут же ощутил кожей тепло первых лучей восходящего солнца. В эту минуту он был частью окружающего мира, вбирал в себя его гармонию. Голова была пуста и свободна от мыслей, сердце же было наполнено умиротворением...
- На фиг так рано встал? - раздалось за спиной сонное ворчание.
Тео с улыбкой обернулся:
- Прости, я все же разбудил тебя?
Шаи, взглянув на него прищуренными глазами, усмехнулась:
- Господи, ты прям Будда... Сияешь весь. Солнце любит тебя.
Рассветные лучи вплетались в каштановые пряди волос, путались в пушистых ресницах, рассыпались по щекам причудливым узором. Удивительные глаза лучились яркими голубыми переливами. А вокруг радостного Тео кротко светились белые шарики одуванчиков, просвечиваемые светом восхода.
- Кажется, мы подружились, - похвастался парень.
- Кто это вы? С кем подружились? - Шаи в недоумении сощурилась еще больше, рассмешив собеседника.
- Я и ваш мир. Мы, наконец, познакомились и...
- Рада за вас, - хмуро перебила девушка, досадуя на слова, спросонья кажущиеся отборным бредом. - А теперь шуруй в дом: холодно, мокро, рано. Простудишься чего доброго, возись с тобой потом...
- Лучше ты иди сюда, ворчунья. - Тео протянул ей руку, призывая спуститься с крыльца. - Ты тоже можешь подружиться со своим миром. Тогда не придется отгораживаться от него шипами на куртке и солнечными очками на ярко раскрашенных глазах.
Шаи поежилась, плотнее кутаясь в свою шипастую куртку, наброшенную на плечи. Отвела глаза, вспоминая и смущаясь тем, что впервые за много лет показалась кому-то без макияжа. Но Тео выглядел таким довольным, что Шаи стало даже обидно оттого, что она не может похвастаться дружбой ни с кем, что уж говорить о целом мире.
- Детский сад какой-то, ей-богу, - проворчала она, нехотя спускаясь со ступеней дома и приближаясь к товарищу. При этом она впервые почувствовала неловкость от того, что рифленая платформа ее ботинок давит волшебно-светящиеся одуванчики. - Ну, че делать-то надо?
- Снимай обувь и садись рядом. - Тео гостеприимно похлопал ладонью по земле рядом с собой.
Шаи, вопреки ожиданиям, покорно скинула ботинки и опустилась рядом с парнишкой, чувствуя себя при этом достаточно глупо.
- Дальше что? - буркнула она.
- Просто слушай. Смотри. Вдыхай. Почувствуй все, что вокруг тебя... Наслаждайся этим утром. Посмотри, это новый день рождается. День, в который мы можем делать все, что захотим. День, в котором у нас есть весь этот мир.
- Давай-ка поменьше пафоса, - примирительно улыбнулась Шаи. - Просто восход солнца. Но это, и правда, красиво... - после небольшой паузы согласилась она, задержав взгляд на линии горизонта.
Обхватив тонкими руками колени в разодранных джинсах, девушка поначалу просто смотрела, как золотой свет потихоньку отвоевывает у ночного сумрака кусочки ее заброшенного дачного участка. А потом вдруг поймала себя на мысли, что уже очень давно не чувствовала себя такой спокойной и, одновременно с этим, радостной и довольной.
- Настоящая ты намного красивее, - мягко произнес ТеоДжей.
Он уже давно украдкой любовался ее просветлевшим лицом, зацелованным солнцем, и огромными, распахнутыми навстречу новому дню глазами. Та опомнилась, по привычке собралась было нахохлиться и огрызнуться, но отчего-то передумала и лишь вяло отмахнулась: