лой куртке. - Нет, Мари, - говорит он ласково, - нет. Мы никуда не пойдем. С ним все кончено, пойми. - Ему страшно, - поток слез и не думает заканчиваться, - он там совсем один. Мы побудем с ним и уйдем. Ну, пожалуйста.... - всхлипы переходят в рыдания, и я реву, вцепившись в широкие плечи Сильвера, захлебываясь до тех пор, пока он меня не встряхивает. - Прекрати, - жестко говорит он, - прекрати. Мотаю головой и заливаюсь пуще прежнего. И тогда он меня целует. И это настолько отличается от моих эмоций, что я сразу же прекращаю истерику и чувствую, что на смену отчаянью пришла ярость. Его губы обветренные, жесткие, дыхание хранит запах сигарет, которые я терпеть не могу, и в то же время этот поцелуй словно поднимает что-то сокровенное из глубин моего «я», возвращает к реальности, напоминая, что я еще жива. - Не смей! - говорю, резко отстранившись, чувствуя, что истерики и след простыл. - Я теряюсь, когда женщина плачет. Это единственный доступный мне способ ее успокоить, - пожимает он плечами совершенно равнодушно. Я не понимаю, что меня бесит больше - то ли то, что он еще кого-то так «успокаивал», то ли это его равнодушие. Целитель хренов. Сильвер, конечно, прав. Возвращаться за Мишкой смысла нет. Он умрет, не мучаясь, ловушка убивает безболезненно - теперь-то я вспомнила. А спасти его уже нельзя. Мне надо собраться с силами и идти дальше, чтобы раз и навсегда покончить с Зоной, которая отобрала дорогих мне людей. И не только у меня. А жадное человечество никогда не остановится, выгребая все богатства Зоны, пока не лопнет. Неизвестно, вернусь ли я обратно или сгину вместе с Активатором. Неизвестно, вернется ли Сильвер обратно. Ничего не известно. У Мишки был выбор, и он его сделал. Теперь я должна сделать свой выбор. - Пойдем, - говорю я, поднимаясь, - пойдем дальше. Сильвер смотрит на меня серым глазом вдумчиво, внимательно. А потом встает следом, закидывая на спину рюкзак. Мы двигаемся в полной тишине, и я внезапно понимаю, что страх и горе не терзают меня так, как еще минуту назад. Эти эмоции никуда не делись, забились в глубины моего подсознания, спрятались за семью замками, ожидая своего часа. Вся моя жизнь свелась к одной-единственной мысли: «выжить». И эта мысль вытеснила все остальные, правильные и человечные, буквально поработила меня и заставила послушно следовать за тем, кто мог мне помочь. Я плохо помню момент, когда мы с Сильвером выбрались из этих жутких катакомб. Мы ползли вверх по какой-то лесенке, я ползла следом за Сильвером и считала эти проклятые ступени. Вскоре нас ослепил солнечный свет, и я поняла, что подземный кошмар закончился. Чтобы уступить место чему-то более жуткому. Эту ночь мы проводим под открытым небом, и у меня так и не получается сомкнуть глаз. Шорохи, далекий вой непонятных существ, Колокол Мертвых или как там Сильвер его назвал... Все это не позволяет мне заснуть ни на секунду. «Это ненормально, - думаю я, - ненормально, что Зона существует - так не должно быть. Зона - порождение чужого разума, в благих ли целях или самых гнусных, но факт остается фактом - нечеловеческих целях, вот что главное». - Не спишь? - спрашивает Сильвер, устраиваясь рядом и даже обнимая меня. - Так теплее, не дергайся, - поясняет он, когда я пытаюсь высвободиться. - Никогда не делай в Зоне резких движений, - шепчет он мне на ухо доверительно, - никогда. Да и вне Зоны старайся их не делать. Это предсказуемо, а значит, твой противник, если он, конечно, хороший противник, сумеет сориентироваться. - А ты - хороший противник? - Я? Я не противник, Мари. Определяй врагов верно, тогда не придется оплакивать друзей. Зря он это сказал - воспоминания о брошенном Мишке накрывают с новой силой. Странно, но я уже не плачу. Меня будто выключили, не оставив никаких эмоций и чувств, будто бросили в пустоте, откуда нет выхода. Сильвер не утешает меня и никак не комментирует происходящее. Он молчит. И продолжает крепко прижимать меня к себе. - Я не сбегу, - говорю, наконец, решив отвоевать немного жизненного пространства. - Не сбежишь, - говорит он задумчиво, чуть отпуская меня, - я не этого боюсь, глупая, совсем не этого. Бояться в Зоне можно всего, чего угодно, поэтому я решаю обойтись без уточнений. Я все же засыпаю под утро нервным беспокойным сном, и мне снится мой отец, который уводит меня по красивой ухоженной дорожке от большого белого особняка. Мне не хочется уходить, но с отцом я готова идти куда угодно. Будит меня громкий крик. Взъерошенная со сна, я вскакиваю на ноги и понимаю, что дела наши плохи. За тот короткий промежуток, что я спала, что-то произошло с тем участком земли, на котором мы обосновались. Теперь вокруг пролегает глубокая траншея, отделяя нас от всей территории Зоны. Сильвер уже не кричит, он просто меряет доставшийся нам клочок земли шагами. Получается два шага влево и три вправо. Паники нет, я снова «выключилась», как и вчера, и теперь просто тупо смотрю, как мой проводник пытается нас спасти. - Что это? - спрашиваю тихо. - Зона сопротивляется, - угрюмо говорит Сильвер, - я так думаю. Ты хочешь уничтожить ее, она хочет уничтожить тебя. Все закономерно. - А если бы я не пыталась ее уничтожить, она бы оставила меня в живых? - интересуюсь я, поражаясь сарказму в собственном голосе. Сильвер смотрит на меня непонимающе, а потом начинает смеяться. Это больше похоже на истерику, но он быстро берет себя в руки. Между тем траншея, отделяющая нас от Зоны, становится шире, из нее лезет какая-то серая масса, густая, как тесто для маминого пирога. - Прыгай, - командует Сильвер. - Не хочу. - Прыгай, черт бы тебя побрал! - кричит он. - Я не смогу тебя перекинуть, прыгай! И тут я понимаю, что от этого не отвертеться. Что мне действительно придется прыгнуть. А еще - он ждет, что я сделаю это первой, и потому не прыгает сам. А щель между тем все шире, а серая масса все зловещей и настойчивей тянется прямо к нашим ногам. - Не наступай на эту гадость, - говорит он очень спокойным тоном, и лишь в единственном глазу его - паника и страх, я вижу это так же четко, как и другую сторону, на которую мне нужно попасть. Отчаянно крикнув что-то несуразное, я с разбега прыгаю через эту шипящую массу, прямо на ту сторону. Тело ударяется о землю, я переворачиваюсь пару раз, чувствуя резкую и сильную боль в правом виске, и замираю, сжавшись, осознавая, что все-таки прыгнула и осталась жива. Сердце наполняется ликующей радостью, пожалуй, таких ощущений мне испытывать еще не доводилось. Сильвер все еще в середине злосчастного островка. Я с испугом всматриваюсь в его лицо - почему он медлит? Почему не прыгнул следом? Кивнув мне, он разбегается и... пропадает в черном зеве образовавшейся пропасти. С криком кидаюсь туда же и понимаю, что еще ничего не кончено, он выкарабкивается, цепляясь руками за самый край. Серое нечто уже поглотило наш островок и теперь начинает наползать с другой стороны. С той, где мы находимся сейчас. Сильвер умудряется почти вылезти, как вдруг издает странный звук, больше похожий на сдавленный крик раненного зверя. Когда он окончательно выбирается из траншеи, я понимаю, что он действительно ранен. - Вляпался в эту срань, - морщась, говорит он, вытягивая покалеченную ногу. Ботинок на ней полностью сожжен, и его лоскуты намертво приклеились к мясу и кости, которая проглядывает сквозь обожженные участки. Меня бы, наверное, стошнило, но я же врач все-таки. И не такое видела. Лезу в рюкзак, пытаясь найти перевязочный пакет и хоть какое-нибудь обезболивающее. Перевязочный пакет, как и ампула промедола, находятся быстро. - Откуда у тебя?.. - спрашиваю, набирая лекарство в шприц. - Без него здесь никак, - пожимает плечами Сильвер. - Нужно же как-то возвращаться... Да не принимаю я его без необходимости, не кривись, - усмехается он. Я делаю укол в вену, с удивлением понимая, что руки не дрожат, и я попадаю с первого раза. - Ты хороший врач, - говорит Сильвер, прикрывая глаза, - даже руки не трясутся. - Не твое дело, - огрызаюсь, злясь то ли на него, что так неосторожно угодил в ловушку, то ли на себя, что решилась идти сюда. - Не бузи, - говорит он тихо, и я замечаю, что дыхание дается ему с трудом. - Возьми, - он протягивает мне цилиндр - ключ. Инстинктивно отшатываюсь. - Ишь, чего удумал!.. - Возьми, - го