— Я не верю, — растягивая слова, произнес Пятак и зевнул. — Сказки, чтобы не одуреть от безнадеги.
— А кто-нибудь из вас хоть раз слышал в голове голос, который рассказывал об этом? — поинтересовался Славка. Ни с кем, кроме слепого Ильи он не делился этим прежде.
— Нет, мой голос обычно говорит, что пора бы пожрать, — усмехнулся Морда.
— У меня тоже нет никаких голосов, — признался Жора.
Васька и Пятак тоже никогда не слышали внутри себя никаких особенных голосов.
— А у тебя был что ли? — недоверчиво спросил Пятак.
— Да. Много раз. Но он такой нечеткий, нужна абсолютная тишина, чтоб слышать его. А где ее у нас найти? Либо работаешь, как конь, либо дрыхнешь без сил, — Славка решил, что сейчас самое время рассказать об этом. — Я не чокнулся, не думайте, мы со слепым Ильей обсуждали эту тему, и он повторил все то же, что слышал я.
— Да ладно? — изумился Пятак. — И чё там он бубнил?
— Ну, что есть такие места, куда обращенным можно спрятаться от трусов. Что там нас ждут и всегда рады.
— А как туда попасть? — Морда напряженно уставился на товарища, веря, что тот сейчас даст ответ.
— Я не знаю. Этот голос что-то говорил о том, что надо развивать в себе какой-то дар, и тогда можно увидеть вокруг себя гораздо больше, в том числе и то место, где можно спрятаться.
— Расплывчато, — Жора поворошил прогорающие угли в костре. — Лучше бы он назвал географический ориентир, в который надо придти.
— Он что-то говорил о сияющей на закате короне, которая может указать путь, но не сказал, где ее можно увидеть, — поделился Славка.
— Звучит как проповеди, на которые ходят необращенные, — фыркнул Жора. — Приди туда, не знаю куда, соблюдай то, не знаю что, и тогда «Черный спектр» не дотянется до тебя. Жареному это не помогло.
— Лет через десять трусы совсем перестанут выходить из безопасных зон, — предположил Пятак. — И тогда этот мир станет нашим.
— Не, бегать десять лет я не согласен, — Морда завертел головой. — Мне тогда уже будет далеко за двадцать, а я не видел ни одного обращенного в этом возрасте. Может, мы и не живем так долго.
— Убивают нашего брата, — жестко ответил ему Славка. — Из-за страха. Боятся, что мы соберем силу.
— Согласен, — покивал Жора. — На то они и трусы, чтобы всего бояться. Только надеяться, что вскоре что-то поменяется, наивно. Необращенные не сдадутся просто так, они за жизнь цепляются сильнее, чем мы. Даже если они засядут в зонах, то придумают, как управлять нами не выходя оттуда. Нам нужно место, в котором они нас не найдут, чтобы набраться сил.
— Если только оно существует. Потому что пока это похоже на сказку, которую рассказывают детям перед сном, — Жора зевнул. — Давайте спать.
Славка поделил между всеми смены дежурства и заступил первым, хотя глаза закрывались от усталости. Его товарищи легли спать, а он выбрался из-под моста и уселся на его край, свесив ноги вниз. Под слабым сиянием звезд он видел извивающуюся змеей реку, темнеющий лес и очень далеко мерцающие в движущемся воздухе огни. Наверное, это тоже был чей-то невольничий рынок, в котором сейчас жили такие же мальчишки и девчонки, как и он, заключенные в неволю по причине страха перед ними. Их доля была тяжелой, а участь печальной. Они не заслуживали того, как с ними обращались, потому что урожденные обращенными намеренно не собирались никому вредить. Для трусов они были тварями от рождения, не заслуживающими ничего, кроме рабского труда и быстрой смерти.
Глава 2 «Ника»
Глава 2 «Ника»
Максим уже и не помнил себя в человеческом обличье. Тело лежало внутри сферы много лет в особом состоянии, не портясь, и уже казалось мусором, а не тем, кем он считал себя раньше. Все человеческое стало Максиму чуждым. Вернее, всё, что требовало тело для своей жизнедеятельности: пища, дыхание, сон, страх. Потеря последнего совершенно преобразила образ мышления. Страх в человеке существовал ради сохранения материальной оболочки, в которой был прописан основополагающим инстинктом, влияющим на многие аспекты принятия решений. Осознав себя практически бессмертным, Максим почувствовал неимоверную силу и желание применить ее с пользой.
Пользу свою он увидел в помощи людям, которые начали меняться, либо были рождены с этими изменениями. И в первую очередь он начал со своей семьи. Освоившись в своей новой ипостаси, которая благодаря его вхождению в некий волновой узел, во главе которого стоял Лидер, как он просил себя величать, превратила его в более эффективную структуру, способную менять физику в недоступном человеческому пониманию смысле. Проще говоря, играя с особыми видами энергий, составляющими ткань вселенной, можно было создавать аномальные участки, недоступные простым смертным, а также обращенным, не умеющим пользоваться своим даром.