- Ерунда, ты справишься, - оптимистично воскликнул Ваня, - всегото надо убедить бабу сменить имидж.
- Завтра веду ее в салон, - устало сказала я и зашмыгала носом, - договорилась с Ликой Рубакиной, она считается лучшей по прическам и макияжу.
- Вот видишь! - обрадовался Иван. - Дело сдвинулось с мертвой точки, Валентина согласилась встретиться со стилистом. Ты молодец, еще вчера Нечитайло заявила Адаму: «Я прекрасна, о каких изменениям может быть речь?» А ты сумела пошатнуть позицию дамы с комплексом сверхполноценности.
- Лучше не спрашивай, чего мне это стоило, - уныло произнесла я. - Пообещала ей в среду радиоэфир с Виктором Сойкиным.
- Это который вещает на «Толстой FM»? - насторожился Иван. - Да он Нечитайло в лохмотья порвет! Ехидный, злой мужик.
Я чихнула.
- У Валентины навязчивая идея затоптать Смолякову. Нечитайло полагает, что та у нее отнимает славу и деньги, а Сойкин каждый месяц Милану к себе зовет. Скажу тебе по секрету, его жена, мать, теща, короче, все женщины в семье - фанатки Смоляковой. Валя сначала наотрез отказалась от стилиста, а я ей предложила сделку: завтра днем идем к Лике, а вечером к Виктору. Апчхи!
- Ты уломаешь Сойкина? - засомневался Ваня.
- Мы с ним старые приятели, - пояснила я. - Апчхи!
- Простудилась? Выпей чтонибудь, - заботливо посоветовал босс.
- Непременно, - пообещала я и открыла окошко.
Ято здорова, просто в носу поселился запах духов Валентины, на редкость въедливый и стойкий.
Мы поговорили с Ваней еще некоторое время, потом я аккуратно установила телефон в держатель. Спасибо, Макс! Если бы не предусмотрительность мужа, оплакивать бы мне сейчас свою СИМкарту со всеми контактами, погибшую под каблуками Жеки. Год назад, когда я потеряла мобильный, Макс принес мне два новых аппарата и сказал:
- Положи один в бардачок машины и не доставай до той поры, пока снова не посеешь сотовый. Я сделал тебе две симки: лишишься одной, а под рукой будет вторая, готовая к работе.
- Не надо считать меня безголовой блондинкой, - рассердилась я, - любой человек может забыть сотовый неизвестно где.
- Ну конечно, - кивнул Макс. - Тебе всегото надо воткнуть в новый аппарат зарядку. Вот она, держи. Сразу в двух вариантах - для обычной розетки и для машины.
Я положила руки на руль. Кстати, о телефоне. Надо завезти Ковалевой ее мобильный, заодно посмотрю, как она себя чувствует. Уже вечер, Жека небось вернулась с работы.
Порядка ради я набрала несколько раз домашний номер подруги, но из трубки постоянно неслись короткие частые гудки. Миша большой любитель повисеть на проводе. Считается, что занимать телефонную линию часами - болезнь, присущая женскому полу, но Жека всегда говорит коротко, а вот Мишенька может обсуждать всякую ерунду годами.
Я отлично знаю: во дворе дома, где живет Ковалева, припарковаться невозможно. Поэтому оставила свою «букашку» около расположенного неподалеку супермаркета и пошла пешком. Погода неожиданно решила порадовать москвичей. Ни жары, ни холода, ни дождя, ни ветра, ни духоты. По дороге мне попалась будка с мороженым. В ней продавалась любимая «Лакомка», я съела ее и перестала ощущать постоянный аромат кокоса и ванили, в голове прояснилось, жизнь снова стала прекрасной. В чудесном настроении я вошла во двор и замерла.
На узком пятачке толпилось много народа. На газоне, безжалостно смяв чахлые московские цветы, громоздился фургон «Скорой помощи», почти впритык к нему - не очень новая темносиняя иномарка, за задним стеклом которой висел плюшевый бегемот в полицейской форме. Я отлично знаю, кому принадлежит автомобиль. Не раз ездила в нем и подарила игрушку его владельцу на Новый год.
Я сделала пару шагов, уперлась в ленту, натянутую поперек двора.
- Гражданочка, дальше нельзя, - сурово сказал парень в фуражке, - если живете в этом подъезде, то подождите, пока с трупом разберутся. А лучше погуляйте, нечего тут смотреть. Зачем только люди из окон прыгают? Неужели не понимают, что их потом с земли соскребать придется?
Я обвела глазами людей за лентой и крикнула:
- Костин! Володя!4
От толпы отделилась высокая фигура, быстро приблизилась и спросила:
- Лампа?! Кто тебе сообщил?
Мои ноги превратились в желе.
- О чем?
Вовка приподнял рукой ленту.
- Пролезай.
- Что случилось? - прошептала я, подныривая под ограждение. - Почему ты приехал на простое падение из окна?
Костин внимательно посмотрел на меня.
- Сначала скажи, по какой причине ты сама сюда заявилась?
Я вынула из сумочки мобильный Ковалевой.
- Приехала к Жеке, она сегодня забыла свой телефон в кафе. Можно мне пройти в подъезд? Я надену бахилы, ничего не трону, могу комбинезон у криминалистов взять и…
Слова застряли в горле, я увидела эксперта Рому Казакова. Он шел к нам, помахивая прозрачным пакетом для улик, внутри которого виднелся браслет в виде змеи с двумя головами.
- Красивая безделушка, - почемуто с неодобрением заметил Роман, - прочно на руке сидела, не свалилась. Привет, Лампа, у тебя ничего попить нету? В горле пересохло.
- Это украшение Жеки, - выдавила я из себя.
Казаков потряс полиэтиленовым мешочком.
- О его содержимом говоришь? Что, знаешь эту цацку? Где видела?
- Исчезни, - коротко приказал Вовка, - немедленно испарись!
- Понял, - кивнул Рома и живо убежал.
- Там Жека? - прошептала я, отлично зная, какой ответ услышу. - На асфальте?
Костин притянул меня к себе.
- Прости, да.
- Точно она? Вдруг это ошибка? - я цеплялась за последнюю надежду. Украшения бывают одинаковыми, браслет не эксклюзив, может, ктото купил такой же.
Вовка начал гладить меня по голове.
- Это Ковалева. Она покончила с собой, прыгнула из окна спальни сына. Несчастье случилось часа три тому назад.
- Невозможно! - воскликнула я, вырываясь из объятий лучшего друга. - Либо вы перепутали время, либо место, откуда Жека совершила прыжок.
Костин наклонился ко мне.
- Почему?
- Она обожает Севу, - пояснила я, - он уезжает на работу в свой клуб около девяти вечера. Значит, в момент самоубийства матери Всеволод находился дома. Жека никогда бы не подвергла любимого мальчика такому стрессу. Нет, нет, и еще раз нет. Хотя…
- Что? - спросил Вовка.
- Сева мог уехать раньше, - растерянно пробормотала я, - и все равно нет! Господи, я сошла с ума! Не понимаю, что говорю! Вовка! Там, на земле, не Жека!
- Извини, - мрачно произнес Костин. - Ковалева скончалась.
Я вцепилась в руку друга.
- Она не могла совершить суицид! Да еще прыгнуть из комнаты сына! Тут чтото не так! Всеволоду сообщили о смерти мамы? Ему позвонили? У меня есть его номер, секундочку.
Я включила телефон Жеки, увидела, как загрузилась заставка - снимок весело смеющегося Севы. Хотела нажать на кнопку и была остановлена Вовкой.
- Не надо. Всеволода только что увезли!
Я чуть не уронила трубку.
- Что? Он стал свидетелем гибели матери? Нет, нет, нет! Ты плохо знаешь психологию Ковалевой. Это невозможно! Там не Жека! А! Знаю! К сыну пришла девушка, они с ней ну… того… самого, потом девица пошла в ванную. У Севы постоянно завязываются отношения со стриптизершами, танцовщицами, всякими невоспитанными особами. Нацепить халат и туфли матери любовника для такой…
Костин схватил меня за плечи, встряхнул и сказал:
- Лампа! На земле Евгения, в квартире обнаружили Севу, на его теле две раны. Сначала парня ударили ножом в грудь, затем перерезали ему горло. Всеволод остался жив, его отправили в клинику, но пообщаться с ним невозможно. А Михаил психологически недоступен.
Я вздрогнула.
- Миша? Он дома? Жека шагнула вниз в присутствии всех членов семьи?
Володя взял меня под руку.
- Мы пока знаем лишь часть случившегося. Падение Ковалевой видела соседка Алевтина Меркулова, медсестра со «Скорой помощи», она не потеряла головы, поступила грамотно. Приблизилась к телу, поняла, что помочь Ковалевой невозможно, и позвонила куда следует. Алевтина, как понимаешь, не боится покойников, и жертвой суицида ее не удивить. В момент, когда Меркулова общалась с полицией, из подъезда выскочил Михаил и кинулся к жене. Вот тут медсестра дала маху: она не смогла остановить мужа, а тот практически упал на колени перед трупом Жеки. Да вон она идет!