— Я не могу ослушаться вас, — сказал Таддеус, — но я могу сделать то, что вы мне еще не запрещали. — Он кашлянул и кровь потекла по его подбородку. Он посмотрел через комнату на меня, — Спасибо, Анита Блейк.
— Таддеус, — сказала я.
— Я больше не раб, — он рухнул на Лизандро, поднял руку и приставил пистолет к подбородку. Он нажал на курок прежде, чем его мастер смог запретить ему это сделать, и они оба свалились в кучу, а их плащи и тела сплелись вместе. Лизандро лежал под ними и я не могла сказать как сильно он ранен.
— Вам запрещено ранить себя, — выплюнула Мать и верльвица, держащая Бернардо, казалось переступила с ноги на ногу, как будто действительно подумывала об этом.
Последний Арлекин подошел к последнему верльву, — Я запретил такие вещи сотни лет назад, иначе бы он нанес себе вред давным-давно, не так ли, мой кот?
Верлев зарычал на него, но пистолет держал напротив Итана. Им может и не нравилось то, чем они занимались, но они были в этом хороши.
— Хороший кот, — сказал вампир и пошел к нам.
Вампир, прижимающий меня к стене, сказал, — Куда бы ты не пришла, ты изменяешь моих вампиров. Революция следует за тобой, словно чума за крысами.
Я хотела сделать остроумное замечание, но после моей последней попытки Лизандро пострадал, а может и того хуже. Он не двигался с тех пор как упали Таддеус и его мастер. Некоторые пули проходят сквозь плоть, словно через масло. Пуля из Таддеуса могла задеть и Лизандро. Он мог быть мертв из-за того, что я напомнила ей оее неспособности контролировать веркрыс.
— Опусти свои щиты или следующим умрет человек.
— Ты никогда не трахалась со мной, не делай это ради меня, — сказал Бернардо. Лисандро лежал неподвижно на полу. Я не хотела видеть, как кто-то еще умрет из-за меня, но было и еще одно преимущество опустить щиты, Домино — один из тигров моего зова. Если я опущу щиты то он сможет почувствовать меня. Если бы я сбросила их и открылась достаточно широко, Жан-Клод и все, к кому я привязана, почувствуют меня, и физическое расстояние не причем. Она хотела меня одну, но была ли я одна? Была ли я в действительности когда-нибудь одна?
Мое сердце пыталось подняться к горлу. Я так была напугана, что во рту пересохло.
Итан крикнул, — Анита!
— Не делай этого, — сказал Бернардо.
— Если ты не можешь завладеть мной, я не хочу чтобы ты говорила это только из-за того, что я недостаточно сбросила свои щиты. Ты сама сказала: Вампирские силы сильнее, когда есть телесный контакт. По крайней мере, сними свои перчатки, потому что если ты недостаточно вампир, чтобы надрать мне задницу, нехрен качать права.
— А ты наглая, девочка.
— Ты пыталась промыть мне мозги и завладеть моим телом больше года; не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — слова мои были храбры, а вот во рту было все еще сухо и я была так напугана, что дрожали кончики пальцев. Но иногда одна сильная эмоция может казаться другой.
— Ты хочешь, чтобы я причинила тебе вред? Это так? Ты пытаешься меня разозлить, чтобы я убила тебя, вместо того, чтобы овладеть?
— Нет, — ответила я.
В конце концов, она позволила другому Арлекину помочь держать меня и разоружить, пока она снимала перчатки, а потом она расстегнула воротник и подняла маску.
— Госпожа, ты показываешь его лицо, — произнес шокированный голос. После всего, что она сделала, только это и шокировало его.
Лицо человека было самым обычным. Это было лицо человека, который мог пройти в толпе десятки раз и его никогда не заметят. Это было настоящее лицо тайного агента — привлекательное, но не слишком красивое, обычное, но не слишком пустое. Оно было нейтральное, с коротко подстриженными темными каштановыми волосами, с обычный цвет кожи. Джеймс Бонд — миф, реальные шпионы не выделяются, если не хотят, а человек, стоящий передо мной вписался практически в любом бы месте, почти.
— Это тело шокировано быть таким незащищенным, — ее голос прозвучал ошеломленным, и это замечание дало мне знать, что вампир, телом которого она завладела, все еще здесь, все еще чувствует. Каково это? Буду ли я словно пленница своего тела? Буду ли я наблюдать, как она совершает ужасные вещи с людьми, которых я люблю и буду беспомощна остановить ее? Я помолилась про себя: Пожалуйста, Господи, не дай ей одолеть меня.
— Если ты используешь свои боевые навыки чтобы причинить вред этому телу, пострадают твои друзья. Ты это понимаешь? — спросила она.
— Если я ударю или пну тебя, буду сопротивляться тебе физически, то ты ранишь Итана и Бернардо.