Войдя внутрь без стука, Гарри направился в гостиную. Гермиона как раз заканчивала накрывать на стол, а Рон вальяжно развалился в кресле, потягивая пиво.
После вкусного ужина все трое, устроившись у камина, молча потягивали холодный напиток, смотря на огонь.
- Ай, - вскрикнул Рон, едва не выронив зеленую бутылку на пол.
- Опять? - тревожно спросила Гермиона, аккуратно обхватив руку мужа пальцами.
- Да ерунда, - отмахнулся Уизли.
Тревожный звоночек тихонько зазвенел в мыслях Поттера.
- Боль в руках? И давно ее испытываешь?
- Уже пару недель.
- И я тоже, - вставила Гермиона. - Особенно ночью, пару раз мне даже казалось, что я вижу, как мои вены синеют...
- Пробовали понять, из-за чего это происходит? - взволнованно спросил Гарри.
- На работе заходила к Майкалсону. Он меня осмотрел, провел анализы, но результаты положительные, никаких нарушений. Тебя тоже что-то тревожит?
- Есть такое. Внезапные боли в руках, голове, - ответил Гарри, невольно вспоминания и мутные образы, которые видел по ночам.
Все трое тревожно переглянулись.
- Что, черт возьми, с нами происходит? - озвучил общую мысль Рон.
Резкая боль на этот раз охватила Гермиону. На ее глазах выступили слезы.
- Герми, собирайся, идем в больницу! - резко поднявшись, сказал Уизли.
- Ребята, вам это покажется бредом, но, кажется...
Дослушать подругу Гарри не смог. На это раз скрутило не только руки. Невыносимая головная боль словно раскалывала череп на куски. Когда она отступила, он открыл глаза.
Гарри был не в доме друзей. Он находился среди Годриковой впадины, возле дома, который не мог здесь находиться. Вернее, на его месте должны быть руины, но он был цел. Внутри кто-то был, то и дело зеленые вспышки света освещали окна, среди которых мелькала темная фигура.
Не до конца отдавая отчета своим действиях, Гарри слепо кинулся внутрь дома. Сломанная дверь беспрепятственно впустила его в освещенный коридор, сплошь усеянный безобразными трупами. Среди луж крови и разрубленных тел Поттер узнавал убитых. Здесь был Сириус, Ремус, Тонкс, Фред и Джордж. То и дело наступая на трупы друзей, Гарри двигался дальше. Казалось, словно кровь сочилась из стен дома, железный привкус чувствовался на языке. Сверху раздался женский крик.
- Отойди, грязнокровка! - раздался властный голос убийцы.
- Нет! Стой! - кричал Гарри, бегом поднимаясь на лестнице.
Поскользнувшись на крови, он упал на правое колено, как раз в тот момент, когда сверху прозвучало последнее заклинание.
- Нет! - Продолжал кричать Поттер.
Дверь в спальню была открыта. Его мать, раскинув руки, лежала на полу рядом с убитыми Молли и Артуром Уизли.
Волан-де-Морт держал нож у горла стоящего на коленях отца Гарри. Джеймс закрыл глаза, слезы заливали его лицо.
- Это все не реально, - смотря прямо в глаза темному Лорду, сказал Гарри. - Ты мертв, мои родители мертвы.
- Ты прав, они почти оба мертвы. Но неужели ты думал, что я не вернусь, мальчишка? - смеясь, спросил Волан-де-Морт.
- Я уничтожил твои хоркруксы! Это все сон.
- Тогда сладких снов.
- Гарри... - жалобно выдавил Джеймс.
Лезвие скользнуло по горлу, оставляя глубокий порез.
- Авада Кедавра! - вскинув палочку, кричит Гарри.
Зеленая вспышка ослепила Поттера. Когда он смог вновь видеть, то понял, что остался один. Ни темного Лорда, ни трупов. Впрочем, он был уже не в доме родителей, а где-то на одной из улиц Хогсмида.
Царила глубокая ночь, но света луны хватало, чтобы увидеть сожженные дотла дома волшебной деревни. Ночную тишину нарушил крик, который заставил сердце Гарри забиться сильнее.
- Гермиона, где ты? - кричал Поттер, бегом направляясь в ту сторону, откуда раздался крик.
Он не знал насколько все это реально, но, не задумываясь, бежал вперед в поиске своей подруги...
* * *
Гермиона, открыв глаза, увидела серое небо, а в нескольких метрах кружились три птицы, возможно, коршуны. Приглядевшись внимательней, она с трудом сдержалась, чтобы не закричать, и стала испуганно перебирать руками по земле в поисках волшебной палочки. Тела птиц состояли из просвечивающихся скелетов, пустые глазницы выискивали свою жертву. Одна из них резко бросилась вниз, обнажив гнилые когти.
Рука наконец обхватила спасительную палочку, когда птица была всего в двух метрах над лицом Гермионы.