Время тянулось медленно; сэр Леон пил вино и что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Он изредка поднимал голову и шевелился лишь для того, чтобы почесать тело под доспехами или устроиться поудобнее на табурете.
Солнечные лучи добрались до окон таверны, и Рэндалл решил, что день будет жаркий. Ро Тирис находился на северном побережье Тор Фунвейра, и ветер, дувший с противоположного берега пролива Канарн, обычно приносил в столицу холодную погоду. По ту сторону пролива жили подданные Канарна. Рэндаллу никогда не приходилось бывать в Ро Канарне, но после приезда в Тирис он слышал много разных сплетен и сделал вывод, что в этом городе сейчас не очень-то безопасно. Рэндалл даже вздрогнул, когда сэр Леон грохнул кулаком по стойке и объявил:
— Отлично, настало время прикончить священника. — Он поднялся и выпятил грудь. — Меч! — обратился он к оруженосцу.
Рэндалл вернулся к реальности и протянул господину меч в ножнах, аккуратно обмотанный поясом. Сэр Леон не торопился; он любовно оглядел свой герб прежде, чем застегнуть пояс.
Затем обернулся к своему оруженосцу, обдав его тяжелым запахом дрянного вина:
— Ты не тревожься, мальчишка. Не стоит тебе расстраиваться из-за жалкого старика вроде меня. — Улыбнувшись, он положил руку на плечо Рэндаллу. — А ты уже стал высоким парнем. Может быть, пришло для тебя время раздобыть себе меч и найти кого-нибудь, кто покажет тебе, как с ним обращаться. — Сэр Леон уже говорил об этом прежде. Обучать оруженосца искусству владения мечом входило в обязанности рыцаря, но сэр Леон так и не собрался взяться за это дело. Он научил Рэндалла парочке боевых позиций, показал, как правильно делать выпады полутораручным мечом, но его оруженосец пока еще не в состоянии был сражаться, и собственного оружия у него не имелось.
— Ну что ж, — ухмыльнулся рыцарь, — можешь считать, что это твой первый практический урок.
Внезапно он швырнул пустую винную бутылку в ряд стаканов, которые были выставлены на стойке. Звон бьющегося стекла разнесся по пустому залу, во все стороны полетели осколки, и несчастный хозяин нырнул под стойку. Сэр Леон, не дожидаясь реакции на свою вспышку, просто встал с табурета и двинулся к двери.
Рэндалл последовал за ним на расстоянии нескольких шагов, смущенно улыбнувшись содержателю таверны. Двери были распахнуты, а улица пуста. Узкую проезжую часть, вымощенную булыжниками, подметали городские уборщики — люди, работавшие за пищу, одежду и койку. Трудились они спустя рукава, и мостовая была отвратительно грязной. Сэр Леон, не обращая внимания на уборщиков, резко свернул налево. Он втянул носом городской воздух, словно наслаждаясь смесью запахов вина, блевотины и грязи. Рэндалл вынужден был ускорить шаги, чтобы не отстать от рыцаря.
Сэр Леон остановился, дойдя до угла здания, и бросил долгий взгляд на улицу. Здания в бедном квартале жались друг к другу, и солнечный свет с трудом достигал мостовой из-за нависавших верхних этажей. Мусор, оставшийся после сотен разгульных ночей, загромождал узкий боковой переулок, и Рэндаллу, спешившему следом за господином, приходилось смотреть под ноги, чтобы не наступать на бутылки, ящики и обломки мебели. Позади таверны находился тот самый переулок, куда Рэндалл час назад вылил горшок сэра Леона, нанеся тем самым оскорбление брату Ториану. Дальше располагались конюшни, предназначавшиеся для лошадей посетителей соседних таверн и публичных домов.
Сэр Леон перешагнул через открытую сточную канаву и остановился. Подойдя, Рэндалл заметил могучего гнедого коня сэра Леона и своего собственного черного с серым пони, которые в компании нескольких облезлых старых лошадей жевали сено. Посередине конюшни стоял Пурпурный священник в полных доспехах, с мечом в руке. Его нагрудная пластина, поножи и рукавицы ослепительно сверкали. Он уже снял плащ, приготовившись к поединку, но в облачении его присутствовали и другие предметы пурпурного цвета. Ножны и пояс украшал замысловатый пурпурный узор, и видно было, что одежда его под латами тоже пурпурная.
Сейчас на голове у брата Ториана красовался стальной шлем, и священник, подняв забрало, заговорил:
— Приветствую тебя, сэр Леон. Насколько я помню, нам предстоит уладить одно небольшое дельце.