В ожидании машины Самсонов все же проверил у Жаркова пульс и убедился, что профессор мертв. Затем он обыскал Жаркова и нашел ключи, паспорт, пачку жвачки, носовой платок и только что приобретенный телефон. Отыскался и второй мобильник, довольно дорогой. Самсонов переложил обе трубки в свои карманы.
После этого он опросил свидетелей, но, как и ожидалось, ни один из них не обратил внимания на того, кто нанес Жаркову смертельную рану. Охранники утверждали, что в павильоне отсутствуют камеры видеонаблюдения, так что рассчитывать на опознание преступника по записи не приходилось.
Записав данные свидетелей, Самсонов отпустил их и позвонил Башметову, чтобы рассказать о случившемся.
– Похоже, пошла движуха! – удовлетворенно сказал шеф, выслушав доклад. – Продолжай в том же духе. Думаю, ты разворошил осиное гнездо.
Машина патологоанатомов «Серийного отдела» приехала через четверть часа.
Самсонов пронаблюдал за тем, как в нее погрузили тело профессора, и вернулся к своему автомобилю. Там он достал оба телефона и внимательно изучил их.
Было ясно, что в сотовом профессора недавно проводилась чистка – на диске почти не осталось информации, только контакты. Ни сообщений, ни памяток – все было стерто. Телефон, который он купил у метро, вообще был стерилен, если не считать номера, на который звонил Жарков и с которого потом позвонили ему.
Самсонов записал его в блокнот, завел мотор и поехал в «Фармасьон Прайвит Энтерпразис». Цель у него была одна: проверить, прочитал ли покойный профессор письмо, которое он ему отправил.
По дороге Самсонов позвонил Коровину, отвечавшему в отделе за техническую поддержку, чтобы продиктовать номер предполагаемого убийцы Жаркова.
Если сообщник профессора не дурак, то постарается избавиться от своего мобильника, но записи о владельце номера должны быть в компании сотовой связи. Разве что он взломает базу данных, как проделал это с серверами «Фармасьон Прайвит Энтерпразис».
Самсонов объяснил Коровину, что действовать нужно очень быстро, и тот пообещал сделать все немедленно, при этом добавив, что проблем возникнуть не должно. И, действительно, не успел старший лейтенант добраться до «Фармасьон Прайвит Энтерпразис», как Коровин уже сообщил ему имя владельца номера.
– Профессор Горштейн, – сказал он. – Леонид Дмитриевич, шестьдесят четыре года. Адрес продиктовать?
– Конечно! Ты еще спрашиваешь!
– Тогда записывай.
Самсонов одной рукой вытащил из кармана блокнот и, держа его на колене, записал адрес Горштейна.
– Слишком много ученых, а? – усмехнулся Коровин перед тем, как попрощаться.
– Может быть, – пробормотал Самсонов, кладя мобильник в карман.
До «Фармасьон Прайвит Энтерпразис» он добрался через двадцать минут. Еще через четверть часа его впустили в кабинет Жаркова.
Долинин был тут как тут и наблюдал за всеми действиями Самсонова, словно подозревал, что тот собирается установить под столом бомбу. Самсонову было все равно.
Обойдя письменный стол, он нажал на пробел, заставляя компьютер Жаркова «проснуться». На экране появилось окно браузера и текст открытого письма – того самого.
Самсонов сел в кресло и достал флешку.
– Что вы делаете? – забеспокоился Долинин.
– Копирую переписку вашего коллеги, – ответил Самсонов, вставляя флешку в разъем. – Это займет всего пару минут.
– Вся информация, хранящаяся в компании, является конфиденциальной! – Долинин попытался обойти стол, чтобы посмотреть на монитор, но Самсонов остановил его резким окриком:
– Выйдите из кабинета!
Профессор побледнел, но не сказал ни слова.
Поправив очки, он развернулся и вышел, демонстративно хлопнув дверью. Охранник неуверенно потоптался, а затем последовал за ним, оставив Самсонова одного.
Полицейский не был уверен, что имеет право делать то, что делал, но поблизости не было никого, кто мог бы его остановить, так что он решил поступать, исходя из требований необходимости – до тех самых пор, пока не появится Валентин или еще какой-нибудь серый человек и не поставит его на место.
Когда файлы были сброшены на флешку, Самсонов закрыл браузер, выключил компьютер Жаркова и вышел в коридор.
Там никого не было. Он спустился на лифте и направился к машине.
На этот раз телефоны он оставил в «Олдсмобиле», чтобы не сдавать охраннику. Флешку проносить тоже было нельзя, но Самсонову было на это плевать – благо сканер при входе ее не обнаружил из-за слишком малого размера.