Три дня я только и делал, что собирал информацию. Ильве был неведом почти никому, единственно, что мне удалось установить, так это то, что жил он где-то на Ржевке, и имел дачу в Шалово, под Лугой. За это время успели выпотрошить еще одну мажорскую тусовку. Это я узнал на третий день, зайдя к Большому Начальнику поделиться информацией. К этому он мне добавил, что звонил с этой новостью Берену и Ильве. Берен спросил, не надо ли чего помочь, узнав что нет пока, сказал, что ладно. Ильве буркнул что-то невнятное и бросил трубку. Я взял и Большого копии этих разговоров и отправился домой переваривать. Всю ночь я крутил записи и пытался вспомнить, что мне так не понравилось на конференции в Берене. К рассвету зазвонил телефон. Сообщение было коротким и ясным: "Твоя девчонка у нас. Если будешь что-нибудь предпринимать, то мы ее...". Отбой. И тут все встало на свои места. Вот что мне не нравилось! Ильве по телефону буркнул: "Я знаю!", а на конференции медальон Берена болтался на поясе у своего хозяина. Ильве знал!
12
Все было в порядке вещей. Документы не лезли в сумку, порог схватил за ногу, ключ не лез в замок. От ярости я даже успокоился, и очень во время вспомнил старый принцип: "Когда спешишь, торопиться не надо!". Когда я дождался лифта и вылетел наконец на улицу, я уже успокоился настолько, что мог рассуждать. Поезд отпадает, нужна машина. У меня доверенности на половину тачек города, какую выбрать? Отцовская в гараже - сорок минут хода, транспорта нет. Отпадает, надо ближе. О! Билл! Биллом звали моего бывшего одноклассника. Из девятого класса его с треском выперли и он с горя ударился в коммерцию. Мы постоянно контактировали, пару-тройку раз я делал ему всякие переводы. А недавно он приехал из Германии и привез себе "Ауди-80" с трехлитровым движком, и жил он за три дома, и тачка стояла у подъезда. На пятый этаж я взлетел по лестнице, забыв про лифт. Билл открыл и я сразу вцепился ему в горло: "Ключи! И не вздумай сказать, что машина неисправна!". Он, не задавая вопросов, сунул мне ключ. Я сунул ему телефон Большого Начальника и приказал передать от моего имени, что это Ильве. Машина завелась с полтычка и я полетел в Шалово, ощупывая по дороге оружие. Рука скользнула по титановой пластинке зерцала, которое я установил неделю назад, и мельком подумал, что если я, идиот несчастный, напорюсь на пистолет, то меня это вряд ли спасет. Хоть будет кому оплакать...
До Шалово я долетел за час. Дом я выяснил, и так точно, что даже нашел. Одно окно было приоткрыто. Интересно, это меня ждут или не ценят? Ценили и уважали. Только влетев в комнату, я увидел поворачивающийся в мою сторону пистолет. Но мой нож оказался быстрее. Незадачливый стрелок без звука повалился на пол. За дверью стоял еще один, но спиной. Не люблю бить в спину, но что делать? Когда я укладывал его на пол, из глубины дома вылетел короткий женский крик. Двери были не преградой, а только помехой. Ну да, сцена именно та, что я и ожидал увидеть. Два амбала пытались сорвать с Лены какой-то предмет ее туалета. Я срвал с пояса один из ножей. "Че орешь, типа тебя здесь кто-то услышит...". Этот замолчал первый трудно говорить с ножом между лопаток. Второй с похвальной быстротой обернулся - чтобы напороться на мой кинжал. Я ударил его под ложечку с такой силой, что тело отлетело в угол. Я быстро нагнулся. Нет, цела моя девочка, только в обмороке. А разогнувшись, я услышал за спиной короткий щелчок, который ни с чем спутать нельзя: щелчок попавшей в затвор арбалетной тетивы. Времени на раздумья не оставалось. Я вытряхнул из рукава третий метательный нож и круто обернулся, одновременно кидая оружие. Тут я увидел летящую мне в грудь стрелу. Удар был, как от пущенного в грудь лома. Последнее, что я увидел сквозь кровавый туман, была долговязая фигура, в конвульсиях вырывающая из горла нож. Дорога Мастера Ильве закончилась.
ЭПИЛОГ
Я остался жив. Меня спасла та самая титановая пластинка - стрела не пробила ее, а только согнула в кулечек и вмяла мне в грудь. В результате четыре сломанных ребра и порванное легкое. Пока я валялся в корсете, Лена кормила меня только что не с ложечки и не манной небесной. Заходили ребята, заходил и Большой Начальник. В доме у Ильве нашли все, что найти у нормального Организатора было бы нельзя - планировка следующих акций, адреса, телефоны, и тэ дэ. Манор умер в соседней палате, а я его даже и не увидел.
Выйдя из больницы, я сдал дружину Ресвальду. Меня уговаривали остаться, хотя бы инструктором, но я отказался. Слишком тяжело было вспоминать все это. Я занялся программированием и переводами. Лена училась и параллельно стала заниматься вместе со мной компьютерами. Зимой мы поженились. События скоро забылись. Только иногда я вижу один и тот же сон - залитый кровью пол Фин Бана и отрубленную голову в углу. Потом мне в грудь летит стрела и я просыпаюсь от собственного крика. Потом долго лежу, не в силах заснуть, а Лена гладит меня по голове, отгоняя кошмар.