Света, вымотанная до предела, но счастливая, помогает Юле с Оксаной собирать яблоки. Они с Оксаной стоят под деревом, а Юля, орудуя бензопилой, перепиливает крепкий черешок с заранее привязанной веревкой, перекинутой через сук, начинает опускать и вдруг кричит зазевавшейся Свете: «Светка, не удержу!» – И Оксана хватает ее за руку и тянет в сторону, пропуская мимо сорвавшийся плод. И снова голос Юли: «Светик!...»
Света очнулась. Рядом стояли девушки с вёдрами в руках, и Юля дергала её рукав.
– Светик, а разве все эти плоды твоего летнего досуга в одно время поспевают? – поинтересовалась она.
Света помотала головой. Картина была такой живой и яркой, что ей невольно захотелось назад к кормилице-России.
– Света!
– Что?
Юля вздохнула, бросила на Оксану взгляд, в котором так и сквозило сомнение в Светиных умственных способностях.
– Я спросила: разве все овощи в одно время поспевают?
Света задумалась, прикидывая.
– Не совсем, – ответила она. – Редис гораздо раньше огурцов и малины, не говоря уже о тыквах.
– Вот! – Юля покивала Оксане. – Я права. Да, Светик?
– Она считает подкормку отравленной, – пояснила Оксана Свете, и хихикнула. – Требует ставить эксперимент.
– Какой? – Света ничего не поняла.
– Попробовать. На вкус. Если не умрешь и живот болеть не будет, значит, всё в порядке – можно есть.
– И кто будет пробовать? – сухо спросила Света, в глубине души зашевелился червячок сомнения: овощи действительно выросли так стремительно, что это походило на чудо.
– Ну… ты хозяйка, – пробормотала Юля, понурившись.
– Вот спасибо! Хорошо, что напомнила. – Свете стало горько до слёз: подруги называются!
– Да нет же! – Юля прекрасно поняла ход ее мыслей. – Давай кому-нибудь дадим малины, например, или редиску.
– Кому? – Свете совсем не хотелось травить соседей по садоводству.
– Я и говорю: ты – хозяйка, и всех местных алкашей, наверное, знаешь…
Свету просто оторопь взяла.
– По-твоему, я хозяйка притона? – Она даже заикаться начала от возмущения. – Да ты…
– Нет-нет, – поспешно оборвала Юля. – Я просто не так выразилась. Есть тут у вас алкаши?
– Есть, – гордо ответила Света. – Есть у нас алкаши. Сколько тебе надо?
– Одного – за глаза! Ему и скормим.
– Ну, знаешь… И тебе не жалко человека?
Юля перевернула ведро, высыпав на землю огромные гороховые стручки, и села, вытянув длинные ноги. Оксана, подумав, проделала то же самое. Теперь, сидя, они представлялись Свете чем-то похожими на симпатичных гномиков в бесформенной перемазанной одежде. На щеках, на лбу грязные потеки. Накраситься сегодня не успела даже Юля, и чистые от косметики лица девушек показались Свете милыми и простыми, как в старых, еще довоенных фильмах про крестьян. Легкий ветерок прошелестел в кустах малины, вырвался наружу и умчался дальше, взъерошив по пути волосы девушкам. Он хулигански завернул прядь Оксаниных волос, выставив на всеобщее обозрение розовое ухо. Солнце зависло в небе как раз за её головой, заливая яркими лучами и просвечивая ухо, из-за чего оно выглядело золотисто-красным и похожим на маленький чебурек.
Света невольно сглотнула слюну. В отличие от девчонок, которые несколько раз ходили пить кофе, она так и не позавтракала, и теперь, разглядывая ухо Оксаны, она вдруг поймала себя на мысли, каково оно на вкус.
– Ты чего? – Оксана поёжилась.
В животе у Светы квакнуло.
– Есть хочется, – сказала она громко, пытаясь заглушить предательские звуки.
Оксану передернуло.
– А на меня чего уставилась, каннибалка?
– Канни.. кто? – не расслышала Юля.
– Людоедка, – перевела Оксана. – Ты вообще в школе училась?
– Да, – надменно сказала девушка, – целых десять лет.
– А потом за полгода всё забыла. – Света нагнулась, ухватила ванночку за край и потащила к дому. – Пошли обедать.
Девушки поднялись, подхватили вёдра. Не попытавшись помочь, обогнали Свету, пыхтевшую над ванной, и дружно скрылись в доме.