Выбрать главу

Несколько минут я вышагивал по дворику, как арестант на прогулке. Ни одной умной мысли не приходило мне в голову, несмотря на то, что я обеими руками заталкивал в рот спелую черешню, содержащую, насколько мне известно, глюкозу и прочие вещества, активизирующие работу мозга.

Надо разыскивать этого козла в красных трусах, думал я, плюясь косточками во все стороны. Возможно, он и есть водитель «Вольво». Предположим, что Анна, потеряв надежду втянуть меня в свои проблемы, попросила своего ухажера припугнуть меня по телефону, что он, после утренней пробежки, и сделал… М-да, бред сивой кобылы.

Я поморщился, так как только что придуманная версия показалась ужасно примитивной, и стрельнул косточкой в петуха, который уж слишком высокомерно смотрел на меня.

Интересно, а где она ночует? – продолжал я умственные упражнения. С ним, в одном из номеров санатория? Зачем тогда надо было затевать весь этот спектакль с крышей и раскладушкой?

Я вспомнил ее золотистый волос на примятой подушке. Один раз как минимум она все же спала на крыше. Собственно, в этом не было ничего удивительного. Удивительным было то, что Анна, раз она живет с ухажером в санатории, не взяла с собой косметичку: такие вещи девушки ее типа держат всегда при себе.

Скоро я понял, что лучше не забивать себе голову наспех сделанными выводами, открыл дверь домика, нашел на кухне огрызок карандаша и на листке от календаря написал Анне записку: «Как вернешься – немедленно разыщи меня. Кирилл». Затем я тут же разорвал записку на клочки и кинул в мусорное ведро.

Крым не знал человека глупее меня! Ну если Анна нарочно скрылась из поля моего зрения, если она не желает встречаться со мной, то какого черта она станет срочно разыскивать меня?

Я подогрел воды и приготовил кофе. Чем сильнее разгорался день, тем все большее волнение охватывало меня. Я уже глубоко порочный человек, думал я, помешивая столовой ложкой в железной кружке – другой посуды на даче не водилось. Я не способен воспринимать ситуацию так, как это сделал бы нормальный человек. Если в курортном поселке у моря пропадает девушка, то в первую очередь предполагают (не дай бог, конечно!), что она утонула, получила травму на прибрежных камнях или же перегрелась на солнце и попала в больницу. А о чем подумал я?

Глава 4

Ирину разыскать было непросто, потому что я видел ее всего пару раз, причем одетой. На «диком» пляже народ же загорал и купался преимущественно в костюмах Адама и Евы. Если бы я знал, где она сняла комнату, то подождал бы до вечера, но «дикий» пляж оставался единственным местом, где я мог наверняка разыскать ее.

Я привлекал внимание обитателей пляжа громким хрустом, который издавала галька. Мне было неловко, потому что приходилось пялиться на обнаженные натуры, в то время как истинный джентльмен непременно бы отвернулся. Впрочем, некоторым экзальтированным от свободы дамам, рядом с которыми не было мужчин, нравилось мое любопытство, и они медленными и ленивыми движениями, будто пытаясь прикрыть наготу, демонстрировали свое тело. Я старался смотреть только на лица, хотя, скажу откровенно, делать это было весьма нелегко.

Мне пришлось дважды обойти пляж, переступая через полотенца и панамы, пока я понял, что Ирины здесь нет. Конечно, можно было бы осмотреть берег повнимательнее, но здесь это выглядело бы как грубое покушение на общечеловеческую нравственность, и я не стал усердствовать, тем более что шел уже одиннадцатый час и солнце при полном штиле жарило особенно сильно.

Не комплексуя по поводу того, что на мне, в отличие от других обитателей «дикого» пляжа, были плавки, я быстро скинул джинсы и майку и бросился в воду. Для купания этот пляж, откровенно говоря, был малопригоден. Глубины у берега нет, повсюду, как кочки на болоте, раскиданы булыжники, о которые, если не соблюдать осторожность, можно повредить голову. Поэтому первые двадцать-тридцать метров я не плыл, а полз между камней, на ощупь отыскивая фарватер.

На глубине я несколько раз нырнул, доставая до дна и хватая первые попавшиеся под руку камни и ракушки, потом полежал на поверхности воды, глядя, как надо мной, на мгновение заслоняя крыльями солнце, планирует в небесной лазури чайка. Поочередно взмахивая руками, я поплыл вдоль берега. Чайка, видимо, принимая меня за крупную рыбу, не отрывалась, парила надо мной, рассматривая меня то одним, то другим глазом, потом вдруг сделала «горку», перевернулась вниз головой и спикировала на меня. Я уже был готов получить удар в голову клювом, как птица опомнилась, сообразив, что вряд ли сможет вытащить меня из воды, пронеслась, как мне показалось, в нескольких сантиметрах от моего лица, мощно взмахнула крыльями и снова воспарила вверх.