– Есть, – отчеканил я и строевым шагом вышел в коридор.
Вернулся в казарму, Олег ждал меня: «Ну что, зачем вызывал?» Я ему всё подробно рассказал.
– И раздумывать тут нечего, соглашайся, – с ходу сказал он, – ты же сам понимаешь, не быть тебе истребителем. Замордуют на физподготовке. Ты сравни себя хотя бы с тем же Русланом: на перекладине он бог, одни пятёрки. И не важно, что по математике и физике у него натянутые трояки. Пойми, для истребителя главное здоровье, а не таблица умножения. А транспортники – это же совсем другое дело. Расчёты курса, загрузки. Полёты по несколько часов. Там головой думать нужно, а не мышцами.
– Хорошо, Олег, дай мне немножко подумать самому.
Я вышел во двор части, прошёлся под мелким и нудным дождём по плацу. Я понимал, что я учусь не своему делу. Ну какой из меня лётчик, тем более истребитель? Поступил по инерции, учусь по инерции, а хочу ли я этого? Вот вопрос. Я видел много фотографий истребителей. У самолётов, в кабине. Это всё сплошь коренастые крепкие парни с открытыми улыбающимися лицами. Примерно такие, как Руслан. А я? Тощий, высокий и хилый. На перекладине подтянуться толком не могу. Также вспомнил фото лётчиков из транспортной авиации. Стоят возле громадного самолёта. Атлетами их не назовёшь, есть даже у некоторых брюшко. А один вообще был в очках. Представил себе прокладку курса на тысячи километров. Это какой же уровень математики должен быть? Так мало-помалу я себя убедил, что мне прямая дорога в транспортники. Повернул в сторону штаба. Вижу, мне навстречу идёт командир эскадрильи. Я остановился, он подошёл ко мне.
– Ну что, Паша, надумал?
– Наверное, вы все правы, и я согласен на перевод.
– Молодец, Паша. Верное решение. Ты пойми меня правильно. Передо мной стоит выбор – оставить тебя и отчислить Руслана. А ведь Руслан мало того, что сам потомственный лётчик-истребитель, так он ещё и рождён быть истребителем. А ты, Паша, извини, у нас случайный попутчик. Не обижайся, но это правда. А в транспортниках ты можешь добиться большего. Всё, иди в казарму, пакуй вещи. Я сам скажу начальнику.
Отчислить Руслана. Это невозможно, он не сможет жить без авиации, не то что я. Руслан – самый взрослый парень на нашем курсе, ему уже двадцать лет. Он дважды поступал в училище и дважды проваливал вступительные экзамены. Это его последний шанс. Руслан – парень русский, но сильно смахивает на кавказца. Нос орлиный, весь чёрный, бриться ему приходится дважды в день, и несмотря на это, он постоянно выглядит небритым. Волосы растут со страшной скоростью, и не только на лице. И спина, и грудь, ноги и руки. В общем, Руслан прямой потомок примата. Интеллектом тоже ушёл недалеко. Но что касается истребительной авиации, ему в познаниях нет равного. Мне было приятно, что я не стал для него врагом, из-за которого ему не хватит места на курсе.
Я вернулся в казарму. Олег ждал меня, вместе с ним было ещё несколько парней из нашего взвода. Они уже были в курсе событий. Видимо, Олег успел растрезвонить о моей встрече с начальником училища. «Всё, пацаны, покидаю я вас. Перевожусь в Балашовское училище», – с порога сказал я. Все сели, кто курил – закурили. Я обстоятельно всё рассказал парням. Среди них был и Руслан. Он хлопнул меня по плечу: «Решение мужчины. Спасибо», – и вышел из курилки. Вечером я сел и написал письмо маме и Людочке. Мол, у меня всё нормально, переводят в другую часть, сюда не пишите. Как устроюсь на новом месте – сразу сообщу.
Сборы были недолги. И через три дня я уже был на новом месте. В принципе всё то же самое, такая же часть на краю посёлка. Такая же казарма, такая же кровать, и опять у меня верхнее место. Но было одно существенное отличие: это зима. Настоящая, снежная с морозами и вьюгами зима. Влился в учёбу я с ходу. И сразу понял – отношение к учёбе здесь другое: и преподаватели более требовательны и знания у курсантов значительно выше. Физподготовка была, но никто не смеялся, когда я никак не мог сделать свой любимый подъём с переворотом. Оказалось, что делать его из 20 курсантов нашего взвода могут всего 5 человек. Зато по успеваемости к концу курса с первых позиций я плавно перекочевал во вторую половину. Да и ребята тоже отличались от тех, Краснодарских ребят. Какие-то они были другие. В чём разница, понять не могу, но другие.