Но не тут-то было. Какой-то доброжелатель, как обычно, успел предупредить Нейла, и кузен уже поджидал Рори у дверей. Вид у встречавшего оказался на удивление понурым, а такого холодного взгляда маркиз не видел никогда прежде.
— Маркиза больна, — внезапно произнес Нейл. — Твоей жены не было больше пяти дней, вернувшись, она рассказала, что ездила навещать своего брата, но заблудилась и все такое. Во всяком случае, она вернулась без лошади.
Из всего сказанного Рори услышал лишь одно слово. Больна. Господи, почему ему вдруг стало так трудно дышать?
— Что с ней? — срывающимся голосом воскликнул рыцарь.
— Трилби говорит, у нее жар.
— Это серьезно? — нахмурился Рори.
— Трилби говорит, не очень, — пожал плечами кузен.
Надо было бежать к ней, сидеть у ее постели, как-то помочь ей. Но, увы, маркиз должен держать себя в руках. Нельзя, чтобы кто-то догадался о том, как он беспокоится о своей жене, тем более Нейл.
— Камберленду известно о том, что маркиза уезжала? — спокойно спросил Форбс.
— Я не распускаю слухи, Рори, — насупился Нейл. — Но послушай моего совета. Сидел бы ты дома. Твоя жена совсем отбилась от рук, следовало бы приструнить ее. Представь, что устроит нам Камберленд, если узнает о ее прогулках.
— Он узнает, что я разрешил ей выезжать из замка, — твердо ответил маркиз. — Конечно, надо бы кому-нибудь сопровождать ее, но, похоже, ей уж очень не терпелось увидеть брата.
Нейл молчал, но, судя по его сердитому сопению, он не одобрял поведения своего кузена. Повернувшись, он побрел прочь, стараясь скрыть раздражение.
Пять дней. Глупец! Как же он не понял, что после той ночи Бет не станет покорно сидеть и ждать его возвращения. Особенно после того, как он так бессердечно бросил ее наутро.
От многодневной усталости не осталось и следа. Рори летел вверх по лестнице, забыв о столь желанном сне и отдыхе.
Остановившись у двери в спальню маркизы, Форбс торопливо постучал и ворвался в комнату, не дождавшись ответа.
На огромной кровати среди мягких подушек и пуховых перин Элизабет выглядела такой хрупкой и беззащитной. Эту трогательную картину дополнял Черный Джек, уютно устроившийся под боком у своей хозяйки.
Лицо Бет пылало, медные волосы разметались по подушке. Голубые глаза горели лихорадочным огнем. В них одновременно отражались и ярость, и отчаяние. Одной рукой девушка прижимала к себе щенка, а другую, как заметил Рори, сжала в кулак, увидев его в дверях.
— Мне сказали, что вы больны, — нерешительно произнес Форбс, шагнув к постели жены. Потрогав ее лоб, он немного успокоился. Жар у Элизабет оказался не сильный, просто она, видимо, слишком устала и измучилась. Это было не страшно.
— Странно, что вам есть до меня дело.
Ну вот, дождался. Хотя именно такого отношения он и заслуживает. Но не это больше всего тревожило Рори. Его беспокоили собственные чувства к этой женщине.
— Мне пришлось уехать…
— К вашей любовнице, — язвительно закончила за него Бет, отворачиваясь. — Не могли бы вы оставить меня в покое?
— Думаю, нет.
Рори не хотел быть жестоким, но полагал, что это необходимо, чтобы хоть как-то защитить Элизабет, да и самого себя. И сейчас маркиз никак не мог решиться разрушить столь долго создаваемый им образ злодея, но, видит бог, он должен помочь Бет, не подвергая ее опасности. Видя, как Элизабет отворачивается от него, Рори вновь чувствовал, как ростки сомнения и страха вновь проникают в его душу. Она сердится, но на ее усталом лице заметны боль и отчаяние. Неужели это из-за него?
— Я не был у Мэри, — неожиданно сказал маркиз. Бет повернулась и грустно посмотрела на него.
— Мне действительно надо было уехать, — попытался объяснить Рори, но, похоже, это плохо у него получалось.
— Понятно, — наконец отозвалась девушка. — Что ж, и мне надо было уехать.
— Мне говорили.
— Конечно, вам должны были сказать. — Маркиза приподнялась в постели, плотно кутаясь в плед. Всем своим видом Элизабет показывала, что не собирается говорить о случившемся или тем более оправдываться. Ее муж позволил ей покидать замок, и она воспользовалась этим. Что плохого она сделала?
— Вам удалось повидаться с братом? — опустив глаза, поинтересовался Форбс.
— Нет.
— Я же обещал вам передать ему письмо.
— Письмо, — не удержавшись, фыркнула Бет, подозрительно прищурившись. — Что толку от этих писем? Написать можно все, что угодно. А как я узнаю, что с ним все в порядке? Мне нужно было видеть его своими собственными глазами.
— Да уж, — согласился Рори. — Но это все, что я мог сделать для вас. Так я пошлю Алистера? — спросил он. — Но советую вам написать два послания. Одно на тот случай, если письмо станут вскрывать, а второе лично для Дугала.
— Откуда мне знать, что я могу доверять вам?
— Вам решать. Я лишь предлагаю оказать вам небольшую услугу.
— А как Алистер передаст то, второе, письмо?
— Полагаю, он что-нибудь придумает.
— Почему вы предлагаете свою помощь?
— По-моему, у нас с вами уже сложились доверительные отношения, мадам, — напомнил маркиз. — И я не собираюсь препятствовать нашему общению с братом.
— Доверительные?
— Ну, мне бы хотелось так думать. Да, Нейл сказал, ваша лошадь потерялась.
— Я возмещу вам потерю, — уверенно заявила Бет.
— Да? И как же вы собираетесь это сделать?
— Выиграю у вас в карты, — заявила девушка, чуть улыбнувшись, и Рори тут же подумал, что согласится на все ради ее улыбки.
В этот миг уже знакомое тепло стало вновь заполнять комнату, бывшую такой холодной и неприветливой в тот момент, когда маркиз появился там.
— Бог с ней, — отмахнулся Форбс с наигранным безразличием.
Сердитый взгляд его жены немного смягчился.
— Что еще сказал вам Нейл?
— Он не посылал гонца к Камберленду.
Рори понимал, что Нейл старался делать все возможное, чтобы улучшить состояние дел в Бреморе. Маркиз относился к кузену все лучше и лучше. Избавившись от пристального внимания отца и старшего брата, Нейл самоотверженно принялся за работу. Кузен оказался порядочным и справедливым хозяином — в то время как другие землевладельцы прогоняли людей с земли, он с заботой и уважением относился к мелким арендаторам, беспокоясь об их семьях. Нейл отлично справлялся с делами, он знал, что нужно земле и людям, живущим на ней. А Рори понятия не имел.
Бет явно удивилась, видимо, она не ожидала такого благородства от Нейла.
Немного осмелев, маркиз обошел ее кровать и присел на краешек около изголовья.
— Расскажи, что случилось. Как далеко ты забралась?
— А ты не станешь доносить об этом Мяснику?
Первый раз Элизабет назвала Камберленда тем словом, которым всегда называли его якобиты. Но теперь герцога называли так не только мятежники. Все больше шотландцев, даже тех, кто сражался вместе с Камберлендом, выходки его светлости приводили в ярость.
— Не стану, — тихо сказал Рори.
— И почему же? — вызывающе спросила Бет.
— Потому что теперь это мое дело, а не его, — улыбнулся маркиз.
Мужество его юной жены восхищало его. Да, черт побери, его восхищало в ней все! То, как она смотрела на него, слегка прикрыв густые ресницы, то, как откидывала назад непослушные пряди шелковистых волос. А веселые веснушки, а ее алые губы, такие нежные, сладкие, дарившие ему поцелуи…
— Так что же случилось? — вновь поинтересовался Рори.
— Я заблудилась.
— Но здесь же всего две дороги.
— Поехала не по той, — пожала плечами девушка. — Я ведь проезжала здесь лишь однажды… Помнишь, когда ты сбежал. Хотя ты все время куда-то исчезаешь.
— Я думал, так лучше для тебя.
— Да, лучше.
Маркиз отыскал в подушках ее маленькую ладошку и бережно сжал тонкие пальцы в своей руке. Девушка попыталась высвободиться, но муж держал ее крепко.