- Прошу прощения, я не представился. Герман Энн, граф Эннский, коллега вашего супруга.
- ...и генерал Оранжереи, - доктор Курт поморщился с видом доброго дядюшки, уставшего от гиперактивных племянников, а Ринка на миг зависла: генерал Оранжереи, какое странное звание! - Вы, как всегда, некстати, дорогой граф. Я только собирался пригласить фрау Бастельеро выпить чашечку чая и поговорить о ее батюшке.
- С удовольствием, доктор Курт, - улыбнулась ему Ринка. - Если мой дорогой супруг не будет против.
- Возможно, и не будет, - граф Энн одарил ее теплым взглядом (иммунитет, ау!) и жестом подозвал лакея. - Для меня чрезвычайно приятной неожиданностью явился выбор Людвига. Признаюсь, я опасался, что третий его брак окажется не более счастливым, чем первые два. Но вижу, опасался зря.
Рика потупилась и захлопала ресницами с удвоенной силой.
А доктор Курт тем временем поклонился:
- До встречи, герцогиня, - и растворился в толпе.
Впрочем, господа придворные тоже растворились. То есть отошли на почтительное расстояние - метра три, не меньше.
- Будьте осторожны с доктором Куртом, фрау. - Граф Энн вручил Ринке бокал с белым вином. - У доктора весьма непростые отношения с Людвигом, не хотелось бы, чтобы вас использовали в ненужной вам игре.
- Вы думаете?..
- Ваш батюшка не предупредил вас, что не следует распространяться о подробностях его работ? Генетика, дорогая фрау, это очень перспективное направление науки. И очень опасное. Удивительно, как ваш государь разрешил вам выйти замуж за герцога Бастельеро. Кстати попробуйте рейнское, урожай тридцать первого года. Удивительный букет.
Ринка машинально поднесла бокал к губам, отпила - в самом деле вкусно, и вроде не слишком крепко. А во взгляде графа Энн мелькнуло что-то такое, знакомое. Как у профессора Карима Демина, расчленяющего труп в анатомическом театре.
Ринке аж полегчало. По крайней мере, соображение чуть вернулось, а желание выложить милейшему, очаровательнейшему, добрейшему графу всю свою попаданческую подноготную утихло. Не до конца, но все же.
И желание броситься на шею доктору Петеру - и выложить подноготную ему - тоже привяло.
Зато стало страшновато. Кто знает, может быть, они тут все маги, гипнотизеры, телепаты и Ктулху знает что еще! А она вообще не в курсе, что тут за магия, как работает и, главное, как ей рядом с этими клятыми магами выжить. Особенно умудрившись заинтересовать своей скромной персоной самого генерала КГБ (прелестное чувство юмора у местных, назвать госбезопасность Оранжереей!), главы Академии Наук (в родной России и почти родной Европе - анаконда не менее смертоносная, чем генералы безопасности), короля (тут вообще ноу комментс, ховайся кто может) и выйти замуж за некроманта.
Некроманта, Карл!!!
И, чтобы не скучно было, настоящего полковника и герцога.
Мама. Мама! Роди меня обратно!
- ...не стоит бояться, прекрасная фрау Рина... вы же позволите называть вас по имени? Моя супруга будет счастлива познакомиться с вами.
- Благодарю, это такая честь для меня! - на всякий случай Ринка присела в реверансе, напрочь забыв о бокале с вином.
- Осторожно, - граф придержал ее под руку, и Ринка с легким ужасом увидела, как замерло вылившееся из бокала вино, а потом вернулось обратно. - Поверьте, на свойства вина это не повлияло.
Он одарил Ринку еще одной теплой улыбкой и только собирался что-то еще сказать, как рядом материализовался очень серьезный господин в сером с золотом мундире.
- Генерал, его величество желает вас видеть.
- Прошу прощения, - граф приложился к ее руке. - Надеюсь, мы вскоре увидимся в менее формальной обстановке.
- Несомненно, граф.
Настоящий генерал Оранжерее ушел - сквозь расступающуюся перед ним толпу, строевым шагом, под обстрелом восхищенными дамскими взглядами. А Ринка в задумчивости отпила еще вина. Подумать было о чем, хотя выводы пока сводились к одному: она влипла по самые ушки в чью-то опасную игру. И надо срочно, немедленно разбираться, кто тут против кого играет! И никому, ни за что не доверять! Особенно тем, кому доверять очень хочется.
- Мило, - раздалось рядом тихое, полное яда сопрано.
- Не могу с вами не согласиться, дорогая, - обрадованно отозвалась Ринка.
Без дураков, явление этой холеной, холодной щуки в кружавчиках и золотых локонах Ринку обрадовало, как глоток свежего московского смога после дебрей Амазонки. Знакомое и родное бабское зло. Даже кукольным личиком похожа на заклятую мамину подругу, еще одну приму Оперетты. Интересно, ее не Анжеликой ли звать?
- Зря радуетесь, дорогая, - ласково прошипела змеюка.