Горячие сухие ладони легли ей на глаза, и тот же самый голос приказал:
- Место! - и непреодолимое желание взять в руки фолиант исчезло, а из шкафа послышался разочарованный не то рык, не то вздох.
Одновременно с этим Ринку обдало колкой прохладой, словно порывом ветра с нее сорвало теплый и ласковый кокон. Но ведь сорочка осталась на ней, а больше ничего и не было? Как странно!
- Ты очень неосторожна, - шепнули позади Ринки, и на смену прохладе пришло тепло мужского тела и горько-терпкий, знакомый и обещающий что-то хорошее запах. Но она все равно невольно вздрогнула, не столько от неожиданности, сколько от обостренного ощущения чужого тепла и собственной почти-наготы. - Все хорошо, - сказали ей, едва касаясь дыханием и губами ее уха, но так и не убрав ладоней с ее глаз.
Она бы поверила, если бы могла понять - кто это? Почему она согласна, что незнакомец имеет право обнимать ее, и почему ей кажется правильным прижаться к нему спиной и склонить голову, подставляя шею под поцелуи?
И пока она гадала, тело сделало все само - и прижалось, и подставило шею. А незнакомец тут же провел по ней губами, рождая внутри Ринки волну предвкушения и заставляя ее сердце биться быстрее. А еще у нее почему-то образовалась слабость в коленях, и безумно захотелось схватиться за надежную мужскую руку... или плечи... или что-то еще... И понять, наконец...
- Кто ты? Я хочу видеть!
Мужчина вместо ответа потерся об нее бедрами, так и не убирая ладоней с ее глаз, и Ринка тихоньки вскрикнула, таким ярким и неожиданным было удовольствие. Просто от того, что она почувствовала его возбуждение.
- Чш, ты увидишь меня чуть позже. Пока нельзя.
- Чуш-ш-шь! - пошелестело где-то рядом и вокруг, и Ринки как будто коснулась паутина. - Мош-ш-шно! Все мош-ш-шно! Он лш-ш-шет!
Мужчина позади Ринки на миг оторвался от ее плеча и тихонько рыкнул - как большой зверь, совершенно нечеловеческим звуком. Паутина исчезла, а Ринке внезапно стало весело, словно внутри забурлили пузырьки от шампанского.
- А почему нельзя? Ты превратишься в тыкву?
На миг мужчина опешил.
- Почему в тыкву?
- Потому что в детстве надо сказки читать, - тут же ворчливо отозвались с книжной полки, - а не забивать голову всякими глу...
- Р-разговор-рчики, - снова рыкнул мужчина, и ворчливый голос осекся, зато кто-то неподалеку тихо-тихо захихикал. - А ты, получается, читала сказки?
- Ага.
Ринка смущенно повела обнаженными плечами; она знала, что их окружают всего лишь говорящие книги, но все равно... подглядывают же! Она никогда не занималась этим... ну... она даже целоваться на публике стеснялась. А тут сразу целая библиотека, а она почти голая, а мужчина не на шутку возбужден, и чем это все закончится... ой... она очень-очень хорошо представляла себе, чем. И от этих картинок смущалась еще больше.
Нет, пожалуй, больше всего она смущалась от того, что не знала - кто этот мужчина, но все равно позволяла ему... и сама хотела гораздо большего... ой-ой. Кто-то здесь нехорошая девочка...
- Ты принц или чудовище? - постаралась она перевести тему, просто чтобы было не так стыдно.
- Разумеется, чудовище, - о ее затылок и шею потерлась горячая щека, а ее лопатки пощекотали шелковистые волосы. - Страшное...
- ...но симпатичное, - хихикнула Ринка. - Щекотно!
- Очень стр-рашное! - не то рыкнули, не то засмеялись позади, и прикусили Ринку за холку, и тут же зализали укус, и спустились губами вниз, между лопаток...
Она задохнулась и выгнулась, чтобы не разрывать контакт с горячим мужским телом, но у нее не вышло. Он отстранился, оставив лишь ладони на ее глазах.
С трудом подавив разочарованный стон, Ринка замерла. Нет, она не боялась, что он уйдет и оставит ее одну. Она понимала, что все что она хочет - будет. Но... не была в этом уверена. И от этой неопределенности, и внезапно сладкой зависимости - от его желания, от его воли - ее ощущения невероятно обострились. И, кажется, она ему доверяла. Не зная ни его имени, ни его внешности, ничего!..
Хотя нет!
Перед глазами внезапно всплыла картинка (из фильма?): светлый зал, публика в костюмах девятнадцатого века, и в центре кадра черноволосый аристократ - элегантный, харизматичный, опасный и безумно привлекательный. Он зол, как тысяча чертей, дамы и кавалеры отшатываются от него, и сейчас что-то будет...
- Людвиг. Тебя зовут Людвиг.
Мгновение удивленного молчания, потом тихий-тихий смех и такой же тихий приказ. Нет, просьба:
- Закрой глаза. Сама.
- А... - Ринка хотела спросить, зачем, но не стала. Просто согласилась. - Ладно.