Нежная скрипичная мелодия манит, тихонько рокочут литавры, и Ринка почти узнает тему... совсем узнает: это же Вагнер, тема из «Кольца Нибелунгов»!..
Они прекрасно выглядят вместе, - Ринке хочется улыбнуться от этого понимания. - Как любовники. Нет, как давние возлюбленные.
Боже, как глупо было ревновать Людвига к живой любовнице, немыслимо глупо!..
Очередной выстрел с балкона выбил кирпичную крошку совсем рядом с Ринкой. И еще ближе к ней кто-то выругался.
Вагнеровская мелодия вдруг пропала, оставив Ринку посреди дыма, гари, вони и хаоса.
Под взглядом Смерти.
Нет, под взглядом Людвига.
Из него пропала нечеловеческая синь, просветленная наркоманская улыбка сменилась обычной человеческой хмарью.
Он что-то сказал - нет, крикнул! - ей, но Ринка не услышала. Она словно оглохла от тишины, накрывшей переулок.
Людвиг шагнул к ней, что-то закричал, и поднимающийся с колен усатый швейцар закричал - тоже ей, словно хотел предупредить о чем-то. И француженка с балкона снова выстрелила - пуля просвистела совсем рядом...
И тут чья-то рука жестко схватила Ринку поперек груди, крутанула, ей в шею уперлось что-то твердое и раскаленное.
Она дернулась, но тщетно.
И наконец-то расслышала, что кричала Магда:
- ...рядом, мадам, рядом!..
А еще она поняла, что сама кричала. Горлом почувствовала. Сорванным. И теперь - обожженным. Дулом пистолета, которое прижималось к самой яремной вене.
- Заткнись, - хрипло каркнули над ухом.
И Магда заткнулась.
- Отпусти ее, - потребовал Людвиг, делая еще шаг к Ринке.
- Непременно, - каркнули у нее над ухом. - Руки за голову, некромант, и на колени. Тогда девчонка останется в живых.
- Не слушай его, Людвиг! - отчаянно-тонко прозвучал в тишине голос француженки. - Он убьет тебя! Прошу, не слу...
Ее оборвал выстрел. Француженка вздрогнула и осела на своем балконе, лицо усатого швейцара скривилось горестной гримасой. Он поднял пистолет...
- Только попробуй, мразь, - снова каркнуло над ухом, и дуло пистолета сильнее вдавилось в шею. Так, что Ринка едва не задохнулась.
- Не стрелять, - велел Людвиг, медленно поднимая руки, опускаясь на одно колено...
Ринке хотелось заорать - нет, не надо, не делай этого! Он убьет всех, он же террорист, нельзя!.. Ты все равно меня не спасешь!..
Но она не смогла даже пошевелиться, скованная ужасом.
И тут Людвиг глянул прямо ей в глаза, и она почти услышала его:
«Падай!»
На миг замерла...
И словно в омут головой, уже чувствуя входящую в шею пулю, пнула своего похитителя в голень каблуком и рухнула на мостовую. Шею пронзило острой болью, грохнул выстрел, плеснуло горячим - а от Людвига, наоборот, ледяным.
Снова все застыло, скованное страхом и льдом. И на этот раз мертвенная волна, идущая от рук Людвига, прокатилась совсем близко. В миллиметре.
Ринку осыпало ледяным крошевом, алой прозрачной пылью и тленом. Да, именно тленом - запах смерти ни с чем не спутаешь.
- Мадам... ох, мадам... - половину вечности спустя прошептала над ней Магда. - Вы только не умирайте, пожалуйста!
И тут на Ринку опустилась благословенная тьма.
Сначала вернулись звуки, глухие и неразборчивые. Потом ощущение влажности на шее и больно впивающихся в зад камней. И только потом - осознание того, что она жива. Что все закончилось.
- Все хорошо, мадам, все обошлось, - в голосе Магды звучала плохо скрытая паника, а к шее Ринки прижималось что-то мокрое и теплое. - Сейчас придет доктор, сейчас, мадам, вы потерпите чутка... - Магда хлюпнула носом. - Только не умирайте, мадам!..
- Отставить слезы, - раздался усталый тенор, и Ринка почувствовала, как руки Магды сменились мужскими, куда более уверенными. А теплый мокрый ком с ее шеи исчез. - Ожог и царапина. Вам чрезвычайно повезло, фрау, что остались живы. Небольшой компресс, пара дней покоя, и от приключения следа не останется. Кстати, вы можете уже открыть глаза.
- Спасибо, - просипела пересохшим горлом Ринка и в самом деле открыла глаза.
Над ней склонился дядька с полуседой «капитанской» бородкой, в белом халате поверх зеленой формы. Военные? Полиция? Наверное, полиция.
- Не за что, фрау, - без улыбки ответил врач, прикладывая к ее шее что-то холодное и электрически потрескивающее.
- Террористов поймали? - спросила Ринка, и тут же поняла: опять не то ляпнула. Потому что у врача сделались острые и внимательные глаза, а руки - дрогнули и замерли на миг.
- Вы кого-то из них знаете?
- Нет, откуда. Доктор, кто на меня напал?
Несколько мгновений ее словно ощупывали невидимые руки, пролезая даже в глазницы, под черепную коробку. От этого невыносимо заболела голова, и Ринка зажмурилась.