Гости послушно проследовали в указанном направлении, без проволочек миновали пост охраны и углубились в узкий туннель, ведущий к поджидающей их кабине лифта, шахту которого вырубили в толще скального основания. Пока лифт возносил их наверх, пассажиры наперебой восхищались украшающим заднюю стенку старинным гобеленом с изображением тигра в прыжке. Но вот кабина остановилась, створки раздвинулись, и они очутились в просторной столовой, богато декорированной в восточном стиле. Элегантный стол красного дерева стоял у огромного — от пола до потолка, — зеркального окна, из которого открывалась захватывающая дух панорама устья Хангана. По бесчисленным протокам дельты воды великой реки изливались в Желтое море. Залив и русло пестрели лодками и сампанами; рыбаки с уловом и мелкие торговцы с товаром на борту спешили в Сеул. Большинство мелких судов, от греха подальше, держались южного берега — пресловутая демаркационная линия проходила по середине реки.
— Необыкновенный вид, господин Кан! — восторженно воскликнул самый высокий из депутатов, которого звали Вон Хо.
— И я его люблю, потому что отсюда видны обе наши многострадальные страны, — немедленно откликнулся хозяин, — Присаживайтесь, прошу вас, — указал он гостеприимным жестом на мягкие кожаные кресла и первым занял место во главе стола, хотя на него и так никто не посмел бы посягнуть.
Слуги в одинаковой униформе принялись уставлять стол бутылками марочных вин и блюдами с деликатесными кушаньями. Гости в ожидании начала трапезы вели неторопливую светскую беседу. Как и следовало ожидать, разговор чуть ли не с первых минут зашел о политике и прервался лишь после того, как подали главное блюдо: свинину по-корейски, замаринованную в чесночном соусе со специями и запеченную в духовке. К божественному аромату жареного мяса примешивался пряный дух овощей в маринаде, поданных в качестве гарнира. Кан во время обеда усердно потчевал гостей, то и дело предлагая попробовать какое-нибудь особенно изысканное блюдо или продегустировать редкий сорт вина с неповторимым букетом. Даже за столом он не изменил своей излюбленной тактике: вонзить нож в спину, когда жертва меньше всего к этому готова. Терпеливо дождавшись, пока падкие на халяву политиканы ублажат свои утробы и разомлеют, он только тогда нанес точный и до миллиметра просчитанный удар.
— Господа депутаты, настала пора кардинально изменить подход к столь важному и святому делу, как объединение наших государств, — начал Кан, говоря нарочито медленно и тяжеловесно роняя слова для пущего эффекта, — Что ему препятствует? Да ничего, если взглянуть на это объективно и беспристрастно. У нас с нашими северными братьями общий язык, общая культура, общие корни, общее мировоззрение. Как кореец и патриот своей страны, я желаю этого всей душой. Как бизнесмен, я вижу головокружительные перспективы, которые откроются перед объединенной, обновленной и экономически развитой Кореей на мировой арене. Давно уже не существует угрозы агрессии со стороны Китая или Америки, которой столько лет запугивали корейцев по обе стороны демаркационной линии. Запугивали и беззастенчиво использовали в качестве пешек в политических играх между супердержавами. Давно пора раскрыть глаза и трезво взглянуть на вещи. Давно пора перестать действовать по чужой указке и в чужих интересах. Давно пора избавиться от иностранного влияния и присутствия и начать заниматься тем, что полезно и выгодно Корее, а не США, Китаю, России или кому-то еще. Наша сила в единстве, и мы просто обязаны максимально эффективно использовать открывающиеся в настоящий момент возможности.
— Мы тоже всем сердцем и душой за объединение, господин Кан, — заговорил младший из депутатов Ким, немного нервничающий субтильный молодой человек лет двадцати пяти, — но авторитарный режим, милитаризованная экономика и многочисленная армия Северной Кореи — слишком весомые факторы, чтобы их игнорировать.
Хозяин небрежным жестом отмел аргументы Кима и перешел в наступление:
— Как вам известно, господа, недавно я посетил КНДР и проехал по всей стране в составе инспекционной комиссии под эгидой Министерства объединения. Их экономика находится в удручающем состоянии, повсеместно наблюдается хронический недостаток продуктов питания и товаров первой необходимости. Экономический спад затронул и вооруженные силы. В тех воинских частях, где мы побывали, солдаты ходят оборванные и полуголодные, их боевой и моральный дух чрезвычайно низок, — хладнокровно солгал Кан.
— Искренне сочувствую их проблемам, — покачал головой Вон Хо, — но неужели вы действительно считаете, что объединение пойдет на пользу нашей экономике?