Чародей спокойно двинулся вперёд, к воде — вот-вот сапоги намокнут, но вдруг, с очередным шагом оказался не в озере, а над его гладкой, спокойной поверхностью. Романд, хоть и был полноценным чародеем со стажем в два с половиной года, во все глаза уставился на чудо, даже рот приоткрыл.
— Пошли? — Керлик обернулся, поманил рукой. — Или решил на берегу остаться?
— Как это? — пролепетал мальчишка.
— Просто. Не бойся, Романд. Ты, помнится, хотел стать воздушным магом — вот и опробуй себя в этой Стихии.
— Здесь водная нужна! — возразил зятёк.
— Трусишка, — расхохотался маг. — Что ж на это Лита скажет…
Сработало: Романд, словно дитя малое за мамку, ухватился за протянутую руку тестя и поднялся в воздух, под ногами чувствовалась упругая и надёжная, хоть и невидимая, опора.
— Но… я же не…
— Да. И я тоже нет — никакой магии, — подтвердил Керлик.
— Но как же так?
— Романд. Ты забыл, что можно не только творить чародейство, но и пользоваться чужим, готовым? — чёрный маг покачал головой. — Какой ты всё-таки забавный мальчик, Романд! — Они направились к острову, вдвоём, всё так же держась друг за дружку. Вдали по воде скользнула лодочка — припозднившийся рыбак возвращался домой. — Ему мы не помеха, а он — нам, — мгновенно принялся за объяснения Керлик. — Хитрое здесь устройство: на остров попадёшь с любой стороны, а уж как захочется это сделать — на лодке, плотике, или просто вплавь, или, как мы, пешком — личное дело каждого.
— А чары какие? Заклятья?
— Вот уж не знаю, — пожал плечами маг. — В книгах об организации озёрной дороги ничего не написано, самому разбираться времени не было. Один раз у папули осмелился спросить. Он чего-то рыкнул — наверное, тоже интересовался в детстве, но тайны не открыл. Чародейство-то единственное на всю долину белое!.. Да, — Керлик по достоинству оценил глупую мину на лице зятя. — Был среди Хронов белый маг. Собственно, он — основатель рода.
— Основатель? — Романд замер на миг, что-то напряжённо вспоминая. — Выходит, тогда, в пещере, когда ты меня от Ловцов Чар спас, ты не понаслышке знал, что говорил о…
— Магах Ненависти? — закончил за юношей тесть. — Да. Хрон Найя женился на белой магине, человеческой дочери эльфийского короля, и ровно через девять месяцев после свадьбы она родила мальчика, тёмного чародея. То ли Хрон решил, что жена изменила ему (а это не так), то ли испугался неведомого (ребёнок не только принадлежал другой стороне магии, но и был сильнее), но отец проклял сына и его потомков, своих потомков… Возможно, причина имелась и серьёзная — кто знает? — но результат один. Проклятый основателем род стал проклятьем для других, а Хрон превратился в истинного чёрного мага, хоть до смерти служил Свету и Дню.
— Быстро он преодолел этот путь…
— Да, Романд. Ведь тысячу шагов можно пройти по прямой вперёд или пролететь со скалы вниз. Хрон выбрал второй путь, обрекая своих потомков всегда ступать на первый, мучительный, долгий, но всегда приводящий на дно всё той же пропасти.
Юноша понурился — не хотел он говорить с тестем сейчас о грустном и страшном, а само вышло. И ясно теперь, отчего Хроны лютой, жгучей ненавистью ненавидели белых магов — за себя, за свою загубленную с рождения… нет, до рождения, далеко до рождения жизнь. Романд вздрогнул — скотина! Как он мог?! Вскинулся, чтобы вымолить (как тут по-другому?) прощение, успокоить Керлика… и с воплем очутился у тестя на руках.
Из воды высунулась маленькая головка на длинной шее — огромная змея, не иначе. Лазоревая чешуя, как сияющее озеро, вся в серых пятнышках — наверное, для маскировки, чтобы неосторожная добыча до срока не заметила. Уляжется чудовище на дно — и поди, отличи от гальки. Глаза печальные — вот-вот заплачет. Двигалась же незваная гостья (или гостеприимная хозяйка?) прямиком к воздушным ходокам.
— Романд! — взвыл ошарашенный Керлик. — Мне семьдесят лет, а сколько в тебе весу! Слезь с меня!
— Змея! — юноша чувствительно боднул тестя головой в челюсть и крепче вцепился в стальные плечи.
— Урождённый Зелеш! Змеёныш! И тебе бояться змей?!
— Она большая, — покрасневший Романд разжал пальцы и тотчас полетел вниз, к ногам старшего мага. Тем временем чудище, сообразив, что чародеям (по крайней мере, одному) оно без надобности, обиженно мяукнуло и величественно поплыло за рыбаком, гребущим в своей лодчонке вдоль берега.
— Кстати, это не змея, а кракозяб — безвредное и бесконечно глупое существо, — Керлик вгляделся в тушу. — И, кажется, это вообще иллюзия, мираж. Ведь не зря же это озеро называется озером Грёз.
— Мм-м?
— Здесь и не такое привидеться может: я, например, всё больше голых баб лицезрел да русалок всяких, особенно после одиннадцати лет.
Романд, надувшись, поднялся, отряхнулся от невидимого мусора и промаршировал куда-то вбок, но через мгновение вернулся и ухватился за руку тестя. Вслед за юношей двигалась настоящая армада разнокалиберных, в основном извивающихся и змееподобных существ. Некоторые из них фосфоресцировали, и все обладали острыми, саблевидными клыками.
Керлик удручённо вздохнул — воспалённая фантазия.
— Впрочем, у названия имеется второй смысл, — грустно продолжил маг. — Здесь, на этом озере расставались с последними иллюзиями, мечтами… грёзами пленники Хронов…
На этом разговор окончательно увял, и остаток пути, вплоть до ворот родового замка Хронов чародеи проделали молча.
— Мне это кажется? — Романд осмелился подать голос.
Они уже минут десять стояли перед огромными, наглухо закрытыми воротами — каждая досочка, их составляющая, из цельного ствола столетнего дуба. Замок Путей был несколько больше, чем представлялся издали.