- Давай, давай, смейся, - задушевно посоветовал он. - Недолго тебе осталось. Ухмыляться. Я самолично позабочусь о том, чтобы тебя купил самый свирепый северянин. Смейся - скоро слез не хватит судьбу свою оплакивать. Не знаешь если еще, так я тебе расскажу, как на севере с девками поступают. Шаман опаивает их зельем так, что в спячку впадают, как медведь толстолапый. Будут тебя как девку продажную из юрты в юрту таскать. А через год очнешься - себя не узнаешь. Кожа да кости от тебя останутся, а внутри все сдохло. И рада будешь, чтобы тебе горло кто-нибудь перерезал, так меня рядом не будет...
- Жаль, что не будет, - не удержалась Ириния, но тихо, так, чтобы слышала только соседка. - А иногда по-другому бывает: в жены тебя берут и весь стан тебя как королеву на руках носит.
- А я, - карие глаза Протаса мечтательно уставились на Роксану, - через год туда заявлюсь, да погляжу на тебя. Вернее на то, что от тебя останется.
- А смелости хватит? - Роксана открыла рот, уже сожалея, что снизошла до ответа. - На севере с мужиками придется разговаривать, а не с бабами воевать.
- Ты, сука, говори, да язык прикусывай, не ровен час отрежут. А то не посмотрю на то, что смерть твоя легкая мне радости не доставит, возьму да ножик в тебя метну. Аккурат, - он прищурился, - под шею войдет. А Корнилу скажу...
- Ты когда метать будешь, смотри не промахнись. Потому что я во второй раз точно тебя в живых не оставлю.
Протас стегнул лошадь и подъехал к повозке.
- Хотел тебя на хуторе оставить, - сквозь зубы сказал он, - чтобы ты нахлебалась дерьма по уши...
- Твоего, что ли, дерьма?
Но Протас ее не услышал или сделал вид, что не слышит.
- Да мужики тобой погнушались. Не нужно нам, говорят, то, что кочевники пользовали.
Если он рассчитывал ее уязвить, то у него не получилось. Всем известно, что степняки не насиловали веррийских женщин, соблюдали Джавар - трогательное отношение к чистокровности рода.
- Да и порченная ты ко всему, - Протас взялся рукой за железный прут повозки. - Не зря даже демон тобой побрезговал - ведьму сожрал и защитные чары не помогли. А еще бывает, - он придвинулся к самому ее лицу, - захватит демон человеческое тело и притаится там до поры, а потом созреет, не только душу сожрет, но и всех, кто рядом. Как с Обманутой Девой было, знаешь?
Старую сказку Роксана знала. Лишь до сей поры не подозревала, что предание об обманутой демоном деве может иметь к ней какое-то отношение. Особенно в качестве поучения. Насколько она помнила, жила себе скромная и тихая девушка в одном из лесных поселений. Молодые люди не замечали курносой и невзрачной девицы. Однако внешность нисколько не мешала девице мечтать о самом видном парне в деревне. И тайного обряда не понадобилось - желание засидевшейся в девках было так велико, что ночью пришел вызванный демон. Как водится в подобных случаях, пообещал помочь заполучить парня в сети. Девица была видно не только некрасива, но еще и глупа - к сговору с демоном серьезно не отнеслась. А то, что парень воспылал вдруг к ней неземной страстью приписала целиком к своим заслугам. По осени свадьбу сыграли, скоро и дети народились. И жили бы душа в душу, но пришла пора расплачиваться. Сказка заканчивалась так, как заканчивалось большинство сказок об одержимых демонами: а ночью вселился демон в Обманутую Деву и от большой и дружной семьи осталось лишь то, что в маленьком сундуке отнесли на погребальный костер.
Такова сказка. Только непонятно: какое, пусть даже иносказательное отношение это имело к ней? Роксана смотрела на руку Протаса, сжимавшую прут, на обгрызенные ногти и массивный золотой перстень. Помимо воли взгляд ее коснулся кинжала, пристегнутого к поясу юнца. Просто так, без всякой мысли - все равно не дотянуться. А если было бы по-другому и смотреть бы не стала - мгновенье и очутился бы в ее руках. Протас, уловив мимолетный взгляд, отшатнулся: еще свежа была память о том, как легко вошло лезвие под левую ключицу.
- Так что..., - от испуга он потерял нить своих рассуждений. Чтобы спасти положение - сидевшие рядом рабы отлично слышали весь разговор, Протас закончил тем же, с чего и начал. - Так что на твоем месте я не стал бы радоваться, что остался в живых.
- Зачем тебе мое место? - устало отмахнулась Роксана. - У тебя и свое-то незавидное.