- Вот и скажи мне, на чьей стороне правда, - Протас сложил руки на груди. Падающий из открытого люка дневной свет играл на красной атласной рубахе. - И не искал тебя, а нашел.
Он усмехнулся. Роксана молчала. Ни о чем другом, кроме жажды она думать не могла. Если у кого-то другого еще была надежда выпросить воду, то обращаться с просьбой к Протасу - затея безнадежная.
- А тут в деревню заехали и Мокий мне говорит. Смотри, говорит, не наш ли это беглый парень? Видела дружка своего? - Протас подмигнул ей. - Не сразу, ох не сразу, разговорился парень. Мокий уже из сил выбился.
Толстяк что-то пробормотал себе под нос, по-прежнему не отрывая глаз от кочевника.
- Ну, я-то умею с людьми разговаривать. Всего-то и понадобилось - пятки прижечь.
- Не сомневаюсь, - Роксане пришлось вступить в разговор - слушать дальше было выше ее сил.
- В чем это, интересно?
- В том, что умеешь с людьми разговаривать.
Протас помолчал, буравя ее колючим взглядом.
- Брось, - наконец, сказал он. - Тебе-то на что жаловаться? Пока, - он стремительно шагнул ей навстречу. Показная любезность слетела с него, как шелуха. - Но у тебя будет время позавидовать своему попутчику.
- Этому? - Роксана кивнула головой в сторону кочевника.
- Даже не надейся. Тому, что висит там, во дворе. Жаль, косы своей ты где-то лишилась. Было бы интересно подвесить тебя за нее. Степняк, что ли, раньше меня постарался? Я бы и не узнал тебя, если бы Леон заранее меня не предупредил...
- Слушай, Протас, - ее покоробило его имя, произнесенное вслух, - ты за что меня так ненавидишь? Все за то, что пырнула тебя ножом? Покажи хоть, что осталось - посмотрю напоследок, стоит ли того твоя ненависть.
- Давай, скаль зубы, недолго тебе осталось. Скоро забудешь, как это делается, - он протянул руку и Роксана успела убрать плечо до того, как парень облокотился на стену. - Я знаю, что ты убила моего отца.
- Какого еще..., - начала она, но он не дал ей договорить.
- Ты убила Корнила. Тогда, в Гранде, нашлись свидетели, которые видели, - наклонившись к ее уху, тихо сказал Протас.
Роксана осталась стоять на месте. Не объяснять же ему, что это сделала не она? Была бы у нее возможность - тоже рука бы не дрогнула. Протас и раньше питал к ней болезненную ненависть, а сейчас, подогретая местью за отца, она граничила с сумасшествием. Если оставалась еще граница. Она заглянула Протасу в глаза и ей стало не по себе. Оттуда, прикрывшись человеческой личиной, на нее смотрел зверь. Но не тот матерый, хитрый зверь у которого охотники вырезали молодняк, а тот, у которого за сволочной нрав никогда и быть не могло ни продолжательницы рода, ни щенков.
- Так что держись, Роксана, дарю тебе одну ночь, - шептал Протас. - Я не удивлюсь, если завтра ты будешь валяться у меня в ногах и выпрашивать легкую смерть. Скажу больше - мне будет приятно.
- Ты напугал меня, - ровно сказала она.
- Правда напугал?
- Правда. Я не буду спать всю ночь.
Он медленно отодвинулся от нее.
- А чего ты еще ждал? Я что показалась тебе такой сильной? Ты ошибся, Протас. Ты же не откажешь в последней просьбе приговоренной к смерти? - она подалась к нему и он невольно отшатнулся. - Ведь не откажешь перед смертью, Протас?
Он коротко втянул воздух, будто проверяя, чем она пахнет.
- Ну? - после паузы спросил он.
- Принеси мне кувшин крепкого вина. Хочу напиться перед смертью... чтобы не думать. А завтра... завтра все будет, как ты хочешь.
Протас отступил. Углы тонких усов поползли вверх. Он пытался изобразить улыбку, но у него не получилось.
- Куда ты денешься? - ловя за хвост ускользающее первенство, сказал он.
- Вот именно.
Он повернулся и пошел к лестнице. Толстяк неуклюже посторонился, пропуская его.
- Так что же, Протас? - бросила в спину, по которой струилась атласная рубаха. - Выполнишь просьбу обреченной? Тогда клянусь тебе, когда стану Отверженной, тебя не трону...
Она не успела договорить. Протаса отбросило от лестницы и он опять оказался рядом с ней.
- Куда хватила, - в глазах его плясали искры, - Отверженной... Точно клянешься?